Дома без крыши фото: Дом без крыши (40 фото)

Проект дома с плоской крышей, преимущества и недостатки современных методов организации плоской крыши, на что обратить внимание

При создании проектов загородных домов чаще применяют скатные кровли, а вот коттеджи с плоской крышей, как на фото, можно встретить редко. В последнее время появились новейшие методики и современные материалы для обустройства таких крыш, поэтому существует возможность сделать хорошую гидроизоляцию, независимо от формы.

• Достоинства и недостатки плоской кровли
• Недостатки плоских крыш:
• Особенности проекта дома с плоской поверхностью
• Проект и строительство плоской облегчённой крыши
• Возведение эксплуатируемой плоской кровли

Наличие плоской кровли делает внешний вид каркасного здания оригинальным и эксклюзивным, так как оно выделяется на фоне домов со скатной или шатровой кровлей.

Проект дома с плоской крышей имеет свою особенность, а её строительство связано с некоторыми моментами, ибо крыша может быть:

• обычной облегчённой;
• эксплуатируемой.

Достоинства и недостатки плоской кровли

Проект такой кровли даёт хозяину дома множество преимуществ:

• интересный дизайн – такие дома выглядят эксклюзивно и оригинально;
• строительство плоских крыш выгодно, так как даёт возможность эксплуатировать кровлю, например, сделать зону для отдыха с цветниками и газонами или построить спортивную площадку или бассейн. Однако все это можно сделать, если у несущей конструкции будет соответствующая прочность. В любом случае каркасные дома с плоской крышей имеют дополнительную площадь, которую его собственники могут использовать на своё усмотрение;
• имеется ещё одна экономическая выгода от строительства дома с плоской крышей – это стоимость проекта, которая меньше, чем у коттеджей с шатровыми или скатными крышами;
• снег, который скапливается зимой на современной кровле, является прекрасным теплоизолятором. Потому дом с такой крышей можно меньше топить;
• техническое обслуживание плоской крыши и её профилактические осмотры, плановая чистка системы водостока, наблюдение за состоянием вентиляции, дымоходов и кровельного настила сделать проще, чем на кровле со скатами.

• соблюдение технологии гидроизоляции при проведении установки. Небольшие погрешности в результате халатности или небрежности закончатся протеканием крыши, если на ней скопятся атмосферные осадки;
• наличие зимой на плоском основании снега предполагает (если крыша эксплуатируемая) постоянную его уборку, которую можно производить только вручную;
• при таянии снега на слой гидроизоляции оказывается существенная нагрузка.

Особенности проекта дома с плоской поверхностью

При разработке проекта дома с плоской крышей вне зависимости от числа этажей обязательно учитывают её особенности:

• такой тип крыши только называется плоским, а на самом деле она обязательно имеет наклон, который составляет самое меньшее 5 и большее 15 градусов, иначе кровля станет местом скопления талых и дождевых вод;
• если кровлю планируется эксплуатировать, то её делают плоской и производят разуклонку плоской кровли – так называются мероприятия, которые придают определённый незначительный уклон крыше, позволяющий отводить с неё воду.

Проект и строительство плоской облегчённой крыши

Если одноэтажный дом с плоской крышей собираются строить с облегчённой кровлей, тогда её эксплуатировать не планируют.

Порядок сооружения облегчённой конструкции:

• На несущие стены каркасного дома устанавливают основные балки на расстоянии от пятидесяти до ста сантиметров. Для их изготовления применяют брусья из дерева, с сечением 15 на 20 или 10 на 10 сантиметров (размер зависит от веса крыши). Для фиксации балок используют шпильки анкерные;
• сверху на деревянные балки выполняют обрешётку из досок толщиной двадцать пять миллиметров, можно использовать OSB-плит нужной прочности. Обрешётка не должна иметь даже небольшие отверстия и щели;
• затем на обрешётку устанавливают гидроизоляционную мембрану. Материал укладывают в несколько слоёв, тщательно проклеивают места состыковки полотен, применяя строительный скотч или специальный клей;
• потом обустраивают теплоизоляцию, для этого используют минеральную вату или пенополистирол экструдированный. Утеплитель укладывают очень плотно, не допуская щелей слоя гидроизоляции, иначе избежать появления «холодного мостика» невозможно. Также при разработке проекта нужно не забыть о создании вентиляционных каналов, которые препятствуют скоплению конденсата и увлажнению материала теплоизоляции. При строительстве современных одноэтажных домов с плоской крышей для утеплителя часто применяют керамзит, его засыпают слоем не менее десяти сантиметров;
• на завершающей стадии с помощью специальных мембран формируют гидроизоляционную защиту перекрытия кровли.

Возведение эксплуатируемой плоской кровли

При выполнении проекта каркасного дома с плоской кровлей и твёрдым основанием, предполагается, что созданная кровля под тяжестью нагрузки прогибаться не будет. Имеется несколько методов строительства эксплуатируемого основания.

Наиболее простой проект – это укладывание бетонных плит для перекрытия. Несущие стены дома должны иметь для этого хороший запас прочности, более того, установку производят с применением строительной спецтехники. Кровлю, из бетонных плит нужно утеплять, но лишь изнутри помещения.

Второй метод – это строительство крыши

на основе из металлических опорных балок – двутавровых или тавровых и швеллерах. Поверх перекрытия по металлическим балкам кладут дощатый настил из пиломатериалов с толщиной двадцать два миллиметра, а сверху насыпают слой керамзита минимум пятнадцать сантиметров. Твёрдое основание обеспечивает стяжка бетонная.

Несколько вариантов проектов домов с плоскими крышами

Самый современный метод строительства твёрдой используемой плоской кровли – это применение крупногабаритных керамических строительных блоков. Их кладут на опорные балки, что даёт кровле вместе с механической прочностью отличные теплоизоляционные и звукоизоляционные свойства. К достоинствам кровельных керамических блоков относится их отличная устойчивость к влаге. Перед стяжкой не нужно засыпать керамзит. Недостаток у таких блоков только один их высокая стоимость.

При строительстве коттеджей с уплощенной кровлей твёрдого типа производить укладку кровельных мембран необязательно.

Они дают дополнительную изоляцию от влаги и улучшают эксплуатационные свойства плоской крыши.

Независимо от выбранного вида кровли (используемой или нет) при создании проекта дома необходимо учитывать, что срок службы такой кровли зависит во многом от качества произведённых работ по изоляции от воды. Если имеются погрешности, то вода недолго задержится на плоской крыше – она быстро проникнет в помещения здания. Потому технологию устройства такой кровли нужно обязательно соблюдать и лишь тогда можно обрести достойный результат.

Одноэтажные дома с плоской крышей проекты фото

Одноэтажные каркасные дома с плоской крышей присущи сравнительно новому архитектурному направлению «хай-тек». Оно зародилось в конце XX века и в настоящий момент активно процветает.  Так что стиль дома можно считать по настоящему современным. Проектированием таких зданий занимаются специализированные строительные компании и архитектурные бюро. Они предлагают разнообразные одноэтажные дома с плоской крышей, проекты и фото которых можно найти на нашем сайте.

По запросу клиента в план могут быть внесены изменения, а также разработан полностью индивидуальный проект. Такие услуги стоят недорого по сравнению со стоимостью строительства самого дома.

Проекты одноэтажных домов с плоской крышей

Проект H-29

19×19

201 м²

Проект h-1625

12×11

88 м²

Проект N-246

17×35

226 м²

Проект N-245

15×26

244 м²

Проект N-243

21×20

200 м²

Проект N-213

16×32

600 м²

Выберите свой проект дома

Площадь дома

Размер дома (м²

)

Стиль

• Любой
• Современный
• Хай-тек
• Минимализм
• Ллойд Райт (Прерий)
• Классический
• Американский
• Европейский
• Шале
• Английский
• Финские
• Лофт
• Барокко
• Дворцовый
• Немецкий
• Норвежский
• Замковый
• Скандинавский
• Альпийский
• Барн
• Викторианский
• Прованс
• Канадский
• Модерн
• Современная классика
• Фахверк

Плоская

• Любой
• Плоская
• Односкатная
• Двухскатная
• Четырехскатная
• Многоскатная

Поиск в . ..

• Поиск в каталоге
• Поиск в архиве
• Все проекты

Мансарда

3 этаж2 этаж1 этажЦокольный этаж

Бассейн

Терраса

Второй свет

Балкон

Популярные

Новые

По площади

Преимущества и недостатки

Проекты одноэтажных домов с плоской кровлей пользуются популярностью из-за ряда преимуществ:
• пространство на крыше можно использовать для личных целей: например, обустроить там место для отдыха;
• строительство одноэтажного дома с плоской крышей обойдется дешевле, чем здания с похожей планировкой, но скатной кровлей;

• ремонтные работы кровли и фасадов можно производить без спецоборудования, что сократит время и расходы.

Однако, при строительстве одноэтажного дома с плоской кровлей нужно уделить особое внимание водосточным системам и прочности конструкций. В противном случае может обнаружиться протечка или произойти обрушение крыши из-за большой массы скопившегося снега.

здание без крыши Стоковые фото, картинки и изображения

Container logistic. грузовой и судоходный бизнес. контейнеровоз для импортно-экспортной логистики. Контейнерные перевозки станции. Логистическая отрасль из порта в порт. контейнер в гавани для грузового транспорта.PREMIUM

Высотное жилое здание общественного комплекса в городе ГонконгPREMIUM

Растворяющаяся текстура панорамного вида на закат над Москвой под драматическим небомPREMIUM

Будапешт, столица Венгрии, панорамные сессии и вид на парламентPREMIUM

Световые эффекты солнечных лучей на городских зданиях. фрагмент современной жилой квартиры с экстерьером квартирного дома. деталь нового роскошного дома и жилого комплекса. черно-белое.PREMIUM

Концертный зал берлинской филармонии в берлине, германия винтаж.PREMIUM

Абстрактная современная архитектура в монохромном режиме. PREMIUM

Крыша кирпичного дома и современный городской пейзаж на заднем плане. 03

Плотная застройка Макао. место съемки: специальное управление макаоPREMIUM

Архитектурные детали современного многоквартирного дома.PREMIUM

Историческое здание в центре санкт-петербурга, россия.PREMIUM

Здания с красной крышей в Висби, ШвецияPREMIUM

Башни в городе на фоне неба во время закатаPREMIUM

Мансардное окно для бровейPREMIUM

Вертикальная рама крупным планом: вид снаружи дома с кремовой стеной под небом, залитым облаками. за раздвижными стеклянными окнами видны белые жалюзи.ПРЕМИУМ

Куала-Лумпур Малайзия. 17 марта 2019. крыша национальной мечети в куала-лумпуре в малайзииPREMIUM

Современный роскошный городской многоквартирный дом экстерьер, жилье.PREMIUM

Город в сумеркахPREMIUM

Над крышами старого города Кведлинбург в ГерманииPREMIUM

900 02 Деталь Фасад древнего кирпичного завода на фоне голубого небаPREMIUM

Вид снизу на современные небоскребы в деловом районе на фоне голубого небаPREMIUM

Красивое внешнее офисное здание и архитектура с оконным рисункомPREMIUM

Тель-Авив, Израиль, 02 марта 2021 г. , фасад здания, расположенного на улицах Тель-Авива, во время вспышки коронавируса в Израиле. Старый дымоход, предназначенный для предотвращения дымовых налетов в деревне Шириндже Измир, Турция.PREMIUM

Стена здания с тенями на фоне голубого небаPREMIUM

Низкоугольный снимок современного здания с круглым фасадом в оттенках серого. PREMIUM

Вертикальное коммерческое здание с красной кирпичной стеной на фоне голубого неба и облаков. внешний вид многоэтажного здания с высокими стеклянными окнами.PREMIUM

Крыша 3PREMIUM

Внешний вид фасада зданияPREMIUM

Кафедральный собор в ПальмеPREMIUM

Панорама Венеции с историческими зданиями и крышамиPREMIUM

Внутренний колодец на ул. Санкт-Петербург, Большой проспект Петроградская сторонаPREMIUM

Современный многоквартирный дом и облачное небо в сувоне, кореяPREMIUM

Желтое окно в многоквартирном доме – винтажный фильтрPREMIUM

Высотное зданиеPREMIUM

Концепция недвижимости и строительства с нарисованным силуэтом наPREMIUM

Фасад жилого дома. современный европейская жилая квартираPREMIUM

Эйфелева башня – одно из самых узнаваемых сооружений в миреPREMIUM

Простая линия архитектуры на фоне голубого небаPREMIUM

Балкон крупным планом на старой улице Сяхао в Чунцине, Китай.PREMIUM

Угол кирпичного здания на фоне небаPREMIUM

Пустой этаж с городским пейзажем Ханчжоу в облачном небеPREMIUM

Старый разрушающийся кирпичный дом на фоне заброшенного здания.PREMIUM

9 0002 Крыша и фасад отеля. черно-белое зданиеPREMIUM

Терракотовые черепичные крыши с дымоходами и мансардными окнами городских или таунхаусов на фоне крышиPREMIUM

Синяя металлическая крыша с окном в центре. ПРЕМИУМ

Рабочий стоит на крыше современного дома на фоне голубого неба. ПРЕМИУМ

Вид с воздуха на припаркованные автомобили на стоянке между высокими многоквартирными домами. , 2021, фасад филармонии, одного из самых престижных концертных залов мира.PREMIUM

Крупный план крыши дома на фоне голубого небаPREMIUM

Город ИстадPREMIUM

Архитектура здания в городе Бильбао. испанияPREMIUM

авеню монтекармело в мадриде ночью. фонарный столб на пустынной улице, освещающий тротуар.PREMIUM

Современное кирпичное строение. кирпичная архитектура. новостройкаPREMIUM

Архитектурный образец, красный фасад с балконами. старый отель в будапеште, венгрияPREMIUM

Дюссельдорф, германия – 11 мая 2019 г.: современные здания с их фасадом отражают предупреждающий солнечный свет на фоне голубого неба. PREMIUM

Коммерческое жилье под голубым небом, фото крупным планомPREMIUM

Окно балкона жилого дома, фото крупным планомPREMIUM

Ору-прето, бразилия, южная америка. .PREMIUM

Архитектура на 18-й улице, Адамс-Морган, Вашингтон, округ КолумбияPREMIUM

Вид на историческую архитектуру в Сен-Мари-о-Майн, французский в солнечный день. PREMIUM

Ворота Канкаймон в замке сюрио, окинава. ПРЕМИУМ

Крыша тайского храма на белом фоне. background photo texture.PREMIUM

Городское здание в Шэньчжэне, КитайPREMIUM

Городской пейзаж жилого района с советскими многоэтажками в сумерках. обухов, киевская область, украина.PREMIUM

Фон текстуры красной черепицыPREMIUM

Крыша кирпичного дома и современный городской пейзаж на заднем планеPREMIUM

Черно-белая мистическая крыша дома в стиле изобразительного искусстваPREMIUM

Крыши и пентхаусы, типичные для Парижа, с исторической черепицей и дымоходамиPREMIUM

Черно-белое зданиеPREMIUM

Белый маленькие цветы на дереве на фоне фасада современного зданияPREMIUM

Историческое здание в центре санкт-петербурга, россия.PREMIUM

Крыша современного зданияPREMIUM

Крыша кирпичного дома и современный городской пейзаж на заднем планеPREMIUM

Черепичные крыши и дымоходы, Лион, ФранцияPREMIUM

Рига, Латвия. мансардная черепичная крыша с четырьмя двускатными мансардными окнами на старом здании под голубым небомPREMIUM

Старые многоквартирные дома в центре города на блестящем закатеPREMIUM

Переполненное здание в центре города заброшенная квартираPREMIUM

Красивый восход солнца морозной зимой со снегом в городе Хмельницкий в украине. PREMIUM

Крыша кирпичного дома и современный городской пейзаж на заднем планеPREMIUM

Вид на город, покрытый пылью.PREMIUM

Вид на небо из очаровательного города Лиссабона и его центраPREMIUM

Двор-колодец в старом районе ул. Петербург. черно-белое фото.PREMIUM

Несколько крыш домов, покрытых мхом и лишайниками, в солнечный день в сейе. Этот уютный городок в предгорьях Португалии также известен своим вкусным сыром, приготовленным вручную. ПРЕМИУМ

Монастырь Вигры, Мазуры, ПольшаPREMIUM

Старый дымоход из кирпича ветхого домаPREMIUM

Вид с воздуха на крыши красных черепичных домов старого города Котор, ЧерногорияPREMIUM

Дождь падал на старую черепичную крышуPREMI UM

Абстрактный городской пейзаж, использована техника мультиэкспозиции. PREMIUM

Узкий двор среди красных крыш в лиссабоне, португалия. вид сверхуPREMIUM

Установка водосточного желоба на карнизе крышиPREMIUM

Стопки бывших в употреблении деревянных европоддонов на перерабатывающем заводеPREMIUM

Современные фасады городского здания в черно-белом цветеPREMIUM

Бирмингем – 16 ноября 2018 г. – современная архитектура арены для корриды в монохроме, Бирмингем, ВеликобританияPREMIUM

Старая красная черепичная крыша на фоне облачного небаPRE МИУМ

Без крыши – DAAR

Фото: Лука Капуано

«Если мы построим площадь в нашем лагере беженцев, то она должна быть закрытой».

(жители лагеря беженцев Аль-Фаувар)

 

Жители лагеря беженцев Аль-Фавар бросили вызов Программе благоустройства лагерей БАПОР[1]. Я руководил командой архитекторов в период проектирования и строительства площади в одном из районов лагеря в 2009 году. На протяжении всего процесса совместного проектирования самые настойчивые просьбы исходили от нескольких женщин, которые предлагали лагерю больше безопасных мест. между домами, чтобы дети играли «на глазах у своих матерей». Немногие доступные места для отдыха на окраинах лагеря в основном используются мальчиками-подростками старшего возраста. Эти пространства, обычно огороженные стенами, запираемые на ночь и охраняемые охраной, являются единственным представлением обитателей лагеря о чем-либо, напоминающем общественное открытое пространство.

Лагеря — это политическое пространство, а их застроенная среда — символ политической борьбы. Как можно построить открытое общественное пространство в исключительной среде, где не существует концепции публичного и частного? Где какие-либо городские элементы, напоминающие элементы города, угрожают временному существованию лагерей и, следовательно, рассматриваются как ставящие под угрозу право беженцев на возвращение? Эта дилемма преследует беженцев, поскольку они были вынуждены заменить свои палатки домами. Элиас Хури замечательно описывает этот момент в своем романе «Баб-эль-Шамс» («Врата Солнца»)[2]:

Как вы называете лагерь беженцев? Сейчас вы видите дома, но раньше лагерь состоял из группы палаток. Потом, когда мы построили хижины, нам разрешили накрыть их крышами.

Говорили, что если мы построим настоящие крыши на наших домах, то забудем Палестину, поэтому мы просто поставили цинковые листы. Знаете ли вы, что цинковые листы делают с вами под бейрутским солнцем?

Теперь, более 60 лет спустя, я сижу с нашей командой архитекторов и заинтересованной группой беженцев, задающихся вопросом, что может представлять собой здание площади в лагере беженцев. Среди них Абу Рабих и Абу Рами, считающиеся одними из основателей лагеря беженцев Аль-Фаввар. Они были свидетелями того, как палатки заменяли каменными домами, и теперь они наблюдают, как их соседи тоже начинают признавать пространство между домами. Наверняка Абу Рами помнит, насколько трудным было решение построить бетонные стены вместо обслуживания палаток. Заставит ли этот шаг мир забыть, что на самом деле они хотели вернуться домой в свои деревни, а не навсегда поселиться в лагерях? Станет ли площадь еще одной уступкой — еще одним способом признать постоянство лагеря? Является ли это просто жалкой попыткой смягчить условия полного подчинения? Или площадь является физическим признаком того, что беженцы отказались от своей стратегии убеждать весь мир в своих личных страданиях через архитектурное убожество лагерей; что вместо этого они инициируют новую стратегию использования своих сильных сторон как беженцев, а не своей слабости как жертв? Отец Абу Рами был одним из главных противников строительства более прочных домов. Без сомнения, он помнит, как отец сказал ему: «Как только ты начнешь получать удовольствие от жизни в лагере, ты забудешь землю, из которой пришел». Исторически приемлемо думать об «общественном пространстве» временного лагеря? То, что определяется как «частное» в лагере, на самом деле не является частным, потому что дома не зарегистрированы как частная собственность, а то, что определяется как «общественное», на самом деле не является общественным, потому что ни принимающее правительство, ни сами жители не признают его таковым. . Так как же вообще определить «частное» и «общественное» в лагере?[3]

Фото: Лука Капуано

Закрытая площадь без крыши

Площадь вызвала вопросы не только о нормализации, но и о политической реальности лагерей. Если нет частной собственности и власти, защищающей общественное пространство, то кто будет нести ответственность за его содержание? Кто будет решать, как его можно использовать и кто может его использовать? Разрешат ли женщинам собираться в этом пространстве, даже если они изначально просили о своих детях?

Я спросил женщин по соседству, соберутся ли они когда-нибудь выпить кофе или чай на площади. Одна из женщин решительно, но с юмором ответила: «Женщине было бы стыдно покинуть свой дом без уважительной причины. Какая женщина оставит свой дом и детей ради кофе и чая на улице? Вы хотите, чтобы о нас написали в «Аль-Ахирам»?[4] Мы уже не можем иметь дело с нашими мужьями; не говоря уже о том, чтобы пойти выпить чаю и кофе на площади!»[5]

Наконец, поскольку обсуждение было направлено на то, как могло бы выглядеть это пространство, сообщество решило, что площадь будет ограждена стенами. Многие из них были убеждены, что без дверей, замков и охраны плаза никогда не заработает. Соседи подчеркивали, что они не хотели, чтобы фасады их домов были тем, что ограничивало площадь, поскольку они чувствовали, что потеряют приватность, и что, ограждая это пространство, любой, кто хотел бы находиться внутри него, должен был намеренно войти в него и, следовательно, чувствовать большую ответственность в уважении и заботе о нем.

Абу Ата, один из соседей, объяснил: «Я думаю, ограждение площади было очень важным шагом и абсолютно необходимым. Представьте, если бы дети забрасывали мячом окна соседей. (…) ”[6]

И вот она, площадь, окруженная четырьмя стенами. Внезапно мне вспомнился тот самый первый момент в истории лагеря, когда беженцы заменили палатки домом без крыши. Это был хороший компромисс: площадь была открыта и всегда доступна, но закрыта и не была ни публичной, ни частной. Ни запертых дверей, ни охраны. Его построили, и он быстро стал идеальным местом для проведения свадеб, похорон, а дети могли бегать со своими мячиками, не мешая соседям. Скептики вскоре начали понимать назначение этого пространства.

Фото: Джулиана Ракко

Традиционный брак

В 2011 году я познакомился с Аят, молодой женщиной из лагеря, с которой я познакомился во время отбора участников для Campus in Camps[7]. ] экспериментальная образовательная программа. Тем временем площадь была почти на завершающей стадии строительства. Лагерь беженцев Аль-Фаввар не похож на другие лагеря. Он расположен на южной оконечности Западного берега, в нескольких километрах от Хеврона. Поскольку вокруг главной дороги, ведущей к лагерю, происходят постоянные столкновения между израильскими поселенцами и палестинцами, он изолирован от остальной территории, а его община является одной из самых консервативных. Однако после многих лет работы в этом лагере мне всегда удается удивить. И в том же лагере, где женщинам запрещено пить кофе на площади перед своими домами, мы также встретили некоторых из самых сильных женщин-кандидатов в кампус в лагерях.

Аят около двадцати пяти лет. Она открыта для вызовов и убеждена в своих правах как личности и в возможностях изменить свое общество. На протяжении всего интервью она подчеркивала важность того, чтобы быть активным членом сообщества своего лагеря. В течение шести лет я изо всех сил пытался привлечь женщин лагеря к участию в проектировании площади, и немногие женщины, которых мне удалось привлечь, были замужними и с детьми старше сорока лет. В таких консервативных местах, как Аль-Фаввар, к незамужней женщине относятся как к сокровищу, которое нужно оберегать и держать подальше от посторонних глаз, пока она не выйдет замуж. Таким образом, многие женщины рассматривают брак как способ убежать от семьи и обрести некоторую степень свободы. Как я позже узнал, это было не так для Аята.

Когда я спросил ее, посещала ли она площадь и что она о ней думает, я не удивился, узнав, что она еще не ступала туда и никогда не имела возможности участвовать в различных встречах, которые происходили вокруг его дизайна. Я сразу почувствовал, что Аят — это именно то, что нужно площади, и в некотором смысле, может быть, площадь будет именно тем, что нужно ей. Я улыбнулась при мысли, что это может быть похоже на традиционный брак: между женщиной и пространством.

Фото: Luca Capuano

Разрушенная площадь

После нескольких обсуждений площади мы решили нанять автобус и посетить это место со всеми пятнадцатью участниками Campus in Camps. Мы прибыли в лагерь в начале зимы 2012 года после долгой поездки, полной энтузиазма молодых мужчин и женщин, включающих музыку из динамиков автобуса. Прошло 55 дней с начала забастовки сотрудников БАПОР, требующих улучшения условий труда. Это обычное событие, и, поскольку БАПОР отвечает за сбор мусора, забастовка быстро приводит к тому, что на улицах лагеря накапливаются горы мусора. Пробираясь по узким улочкам, перешагивая груды мусора, мы наконец добрались до площади.

К моему облегчению, площадь, в отличие от остальной части лагеря, не была завалена мусором. Мы все сидели на лестнице площади под теплым зимним солнцем. Чувство облегчения, однако, быстро сменилось страданием, когда я взглянул на одну из стен, в которой мы сделали небольшие отверстия, чтобы создать проход между улицей и площадью. Отверстия были залиты цементом, а соседняя меньшая стена была покрыта маслом, чтобы на ней не могли сидеть подростки. Пространство было полностью разрушено!

Пока я размышлял о роли архитектуры в таком месте, как Аль-Фаввар, меня прервал один из участников Campus in Camps, который ахнул: площадь намного меньше, чем я себе представлял. Изображение на веб-сайте гораздо красивее и намного больше места! Площадь кишела нетерпеливыми детьми, которые столпились вокруг нас. Их было так много, что мы плохо слышали друг друга, так как пили кофе, принесенный нам одним из соседей.

Один из детей обиженно ответил: Но раньше эта площадь была намного меньше. Именно здесь, на том месте, где мы сидим, стояли два очень старых приюта моего дяди БАПОР, которые были снесены, чтобы увеличить площадь. В то время как вы представляли его намного больше, я помню его намного меньше.

Я воспользовался возможностью и спросил его: Если ты так счастлив, что у тебя есть такая большая площадь, то почему ты ее разрушаешь? Почему вы не заботитесь об этом?

Этот вопрос преследовал меня с тех пор, как я впервые начал работать в общественных местах в местах с долгой историей колониализма и маргинализации. Как позже выразился Аят, у людей нет культуры принадлежности к тому, что находится за пределами их дома. Но я также считаю, что когда отношения между людьми и властью настолько напряжены, как в лагерях, то первой жертвой такого напряжения становится общественное пространство. В тот день мы провели часы на площади, обсуждая дилемму отсутствия принадлежности и присвоения общественного пространства. Спустя несколько месяцев, проведя несколько мероприятий на площади, Аят пожаловалась, что не понимает, почему дети, посадив деревья и цветы в рамках мероприятия, проводимого на площади, сразу же оскверняют их. Так ли их воспитывают? Это школа? Почему они ведут себя по-разному в своих домах? Не потому ли, что лагерь — это постоянное напоминание о непричастности? Что в общественной сфере доминирует реальность угнетения и колониализма? Следовательно, что общественное царство в этом смысле само является врагом?

 

Тихая революция

Право женщин стать активными членами общества стало личным делом Аят в Аль-Фавваре. Ей удалось создать группу женщин, которые присоединились к ней в ее приключении. Она организовала несколько мероприятий на площади, включая кулинарные мастер-классы, утреннюю гимнастику, коллективные завтраки, и два раза в неделю они встречались за кофе или чаем. Все женщины в группе старше Аят, но она является лидером того, что она считает «революцией без лишнего шума».

Аят яростно пытается защитить свои права и свою свободу в социальных рамках лагеря. Она не пытается отделиться от своего сообщества; она не отказывается от лагеря, не дающего ей свободы, к которой она стремится; она не убегает ни от себя, ни от места, где живет; вместо этого она пытается создать новое пространство, которое бросает вызов стереотипам, проводя мероприятия, которые в конечном итоге сделают нормальным то, что женщин можно увидеть за стенами их домов. Аят верит в право женщины быть свободной за пределами частного дома.

Однако я продолжал недоумевать, почему Аят не завербовала других молодых женщин, чтобы те присоединились к ее революции. Когда я спросил Аят, почему все женщины в группе были старше ее, она ответила: «Во-первых, я чувствую, что учусь у них, а они учатся у меня, поскольку знание не обусловлено временем, пространством или степенью. Во-вторых, я чувствую себя старше своего возраста и лучше отношусь к людям старше меня. И, наконец, пожалуй, самая важная причина связана с отказом моей матери покинуть лагерь. Моя мать страдала от того, что в лагере называют «болезнью невозможности сидеть в машине». Каждый раз, садясь в машину, она начинала кричать, причинять боль водителю и себе и даже доходила до того, что уничтожала машину. Многие врачи пытались вмешаться, давая ей несколько видов лекарств, но это не срабатывало. Я понятия не имею, боялась ли моя мать, что если она покинет лагерь, то никогда не найдет его снова, как это случилось с ее матерью с ее домом во время Накбы. Имея эту «болезнь», она решила охранять лагерь и никогда не покидать его. В тех очень редких случаях, когда ей приходилось идти к врачу в соседний город, мы просыпались очень рано и шли пешком два часа, чтобы добраться до врача. В тот день весь лагерь узнает, что моя мама будет ходить, а не охранять лагерь. Помню, свадьба моей сестры была в городе Дохе, в четырех часах ходьбы от Аль-Фаввара. А поскольку маме было так трудно уехать, я обычно заменял ее на светских мероприятиях за пределами лагеря. «Болезнь» моей матери заставила меня быть ответственной и взрослой в очень раннем возрасте, так как мне приходилось везде сопровождать отца. Аят родился в лагере. Сейчас она принадлежит к третьему поколению женщин-беженцев, живущих в Аль-Фавваре, и пытается переосмыслить, что для нее значит быть беженкой. Мать Аята боится покидать лагерь, так как чувствует, что снова потеряет свой дом. В некотором смысле ее право на возвращение обеспечивается только в том случае, если она находится в лагере, охраняя его. Однако для Аят ее право на возвращение является более абстрактной идеей. Это не связано с физическим пространством, которое она должна защищать. Она состоит в ее праве как женщины быть активным политическим субъектом: она отказывается быть жертвой.

Большую часть времени борьба за освобождение людей в условиях колониализма не позволяет им заниматься важными основными правами. Права человека объединены одной гигантской борьбой: прекращением оккупации.

В этом случае площадь становится ключевым героем в борьбе Аята за определение сопротивления этому месту: площадь как место внутри сообщества, чтобы начать представлять свое собственное будущее. Процесс деколонизации начинается с переговоров, дискуссий и неизбежных противоречий внутри их сообщества.

Фото: Лука Капуано

Мать Аят

Я работал с Аят более двух лет, и у меня никогда не было возможности познакомиться с ее родителями. Аят смогла заполнить площадь женщинами возраста своей матери, но ей так и не удалось убедить ее присоединиться к ним. В июне 2015 года вместе с коллегами мы посетили Аят и ее группу, чтобы выпить чаю с печеньем на площади. Был вечер, и все были в хорошем настроении, пока мы болтали на летнем ветру, а дети играли вокруг нас. Пришло время молитвы, и женщины хотели вернуться домой, но одна из них сказала: «Почему бы нам не молиться на площади? Несмотря на скептические взгляды, она начала молиться, и к ней присоединилась еще одна женщина, в то время как остальные продолжали болтать, смеяться и обсуждать, пока не закончили. Когда наступила ночь, включили свет, и нам показалось, что прозвенел колокольчик, напоминающий нам, что мужчинам и подросткам пора тоже подышать свежим воздухом за пределами своих домов. Пока я прощался со всеми, Аят предложила пойти к ее тете, чтобы продолжить вечер вместе.

Мы подошли к дому и оказались в красивом зеленом саду с посаженным посередине оливковым деревом, окруженным мятой, базиликом, розмарином и орегано. Нас пригласили в салон для гостей, но я настоял, чтобы мы посидели в саду. Мы сидели под деревом в темноте, а тетя Аята сидела рядом с дверью дома, которую она держала открытой, пропуская свет, идущий изнутри.

Потом приехала мама Аята и сразу спросила, почему мы сидим под деревом, а не в салоне. Мы все заверили ее, что просили об этом, так как хотели быть на улице. Ее голос был идентичен голосу Аят, и мы поцеловались, чувствуя, что должны были встретиться давным-давно. Аят перебила и с волнением сообщила, что все празднуют, что ее мать наконец-то избавилась от болезни. Ее мать начала рассказывать нам эту историю.

«Два месяца назад у меня очень сильно заболело колено. Я не мог больше с этим справляться, поэтому мы приготовились к прогулке в Хеврон, чтобы посетить доктора. Я проснулась очень рано утром и шла три часа с болью, которая усиливалась с каждым шагом. Когда я приехал, я был совершенно измотан. Когда ему сказали, что я прошел весь путь от Аль-Фаввара до Хеврона пешком, он был потрясен и настоял на том, чтобы вызвали машину, чтобы отвезти меня в Аль-Фавар. Он сделал мне две инъекции, заверив меня, что это позволит мне сесть в машину. Честно говоря, мы ему не поверили. Шесть врачей до него пытались сделать мне различные инъекции, чтобы вылечить меня от приступов паники, и это никогда не срабатывало. Когда я сел в машину, мы все были в восторге от того, что я только кричал. Водителя я не бил, сам себе не причинял вреда и машину не разбивал. Когда мы приехали в лагерь, я почувствовал себя знаменитостью. Все собрались вокруг, чтобы увидеть, как я выхожу из машины».

Я не знал, верить этой истории или нет. Это было настолько фантастично, что казалось, будто она придумала его как метафору шестидесяти восьми лет ссылки в лагере. Когда она описала это путешествие, оно вернуло меня к образу палестинских беженцев, предпочитающих жить под жаркими цинковыми крышами жарким бейрутским летом, чем согласиться на более комфортную жизнь под бетонными крышами.

Быть неудобным и неустроенным – это форма борьбы, напоминание о статусе беженца. Со временем лагерь превратился в единственного законного свидетеля потери беженца. Сохранение образа неустроенного бескровного лагеря было способом сохранения их истории и их права на возвращение домой. Мать Аята никогда не хотела покидать лагерь, потому что она так боялась, что, если она не будет охранять это место, она может потерять свое существование; впоследствии, думала она, она потеряет и дедушкин дом. Дом, о котором она всегда мечтала в своих снах и по рассказам ее отца и деда, защищен только в том случае, если лагерь все еще существует, чтобы стать свидетелем потери и продолжать напоминать миру о праве палестинских беженцев на возвращение. Когда весь лагерь пришел посмотреть, как она выходит из машины, они задались вопросом: неужели мать Аят публично отказалась от своей обязанности охранять лагерь? Конечно, она все еще кричит внутри, чтобы показать, что страдает, но она также смирилась с тем, что, как и другие, покинет лагерь.

В какой-то момент я понял, что мать Аят, возможно, олицетворяет лагерь. Из этого следует, что Аят — это площадь. Лагерное состояние – это состояние, которое живет внутри матери Аята. Чтобы защитить свою семью и дом, она отказывается ехать на колесах и принимает лагерь как свою тюрьму, чтобы защитить понятие «дом» от исчезновения.

 

Freedom Project

Когда мы сидим в саду, сестра Аята рассказывает мне, что она выиграла стипендию для получения степени магистра в Берлине. Я смотрю на нее озадаченно. Я знаю, что ей не позволят уйти одной. Словно угадывая мои мысли, она добавляет, что ее будет сопровождать отец.

Почти крича, я спрашиваю: Что будет делать твой отец целых два года в Берлине?

Мать Аята отвечает: Он найдет мечеть, где проведет свои дни.

Аят добавляет: Он хочет уйти; он хотел бы сопровождать ее. Это то, чего она хочет, и он готов сделать все, чтобы доставить ей удовольствие.

Мать Аята стонет: Другой выход – найти мужа и взять его с собой. Многие молодые люди просили ее руки, от рабочего до врача, и она никогда не обращала на них никакого внимания.

Она продолжила: Больше всего мне хотелось бы, чтобы обе мои дочери вышли замуж. Каждая из них могла взять своего мужа, куда бы она ни пожелала. Если бы они еще не получили никаких предложений о браке, я бы принял это как волю Бога, но чего я не могу принять, так это того, что они отвергают их все. Я не думаю, что им кто-то из них не нравится, но я считаю, что они против идеи брака как такового. Они хотят, чтобы их жизнь была такой, какая она есть.

Одна из женщин из группы Аята добавила: Брак — это очень хорошая вещь, как говорит нам религия. Это неправильно, что вы отказываетесь от брака.

Аят быстро ответил: Это не имеет ничего общего с религией. У меня еще есть работа. У меня еще есть много вещей, которых я хотел бы достичь в своей жизни. Если я встречаю человека, на котором хочу жениться, то он приветствуется в моей жизни; если нет, то меня это не волнует. Пока я счастлива, меня не интересует мужчина, который придет и будет контролировать мою жизнь. Оставь меня в покое.

Мать Аята разочарована: Ты слышал? Это основная причина, по которой она отказывается от брака. Она даже не открыта для возможности.

Аят делает паузу и пытается объяснить: Это не потому, что я сноб; все, чего я жажду, — это человека, который понимает, кто я внутри и снаружи. Я счастлив и свободен в доме моего отца. Почему я должен связываться с кем-то?

Я был тронут. Со стороны свобода Аята может показаться бессмысленной. Это молодая женщина, которая не может путешествовать без сопровождения, которой приходится постоянно договариваться о своих действиях вне дома, которая должна спешить домой на закате. Однако Аят чувствует, что у нее есть возможность влиять на свою жизнь, чтобы изменить ее и помочь изменить жизнь окружающих ее людей. Это свобода, которую Аят пытается защитить, и она не желает поступаться ею, выходя замуж. Однако это противоречит негласным правилам ее общества. В конце концов, причина того, что многие женщины в ее группе старше, заключается в том, что молодые незамужние женщины не желают идти на компромисс с социальным имиджем, который они пытаются сохранить. Никаких революций до брака. Сначала поженимся, потом изменимся. В противном случае мы рискуем своими шансами найти подходящего мужа. Прекрасно то, что храбрость Аят поддерживается ее семьей. Ее отец также пытается найти пути в рамках религии и общества, которые позволили бы Аят получить максимальную свободу женщины ее возраста в Аль-Фавваре. Она понимает это лучше, чем кто-либо другой, и, учитывая все ограничения, которые у нее есть, она убеждена, что ее отец верит в ее проект свободы, и, наконец, она боится, что никогда не найдет другого мужчину, который станет ее союзником.

Одна из женщин в группе говорит: Но ваши отец и мать не будут жить вечно.

Аят утверждает: У меня есть Бог и я. Я надеюсь, что Бог даст моим родителям долгую жизнь, и в конце концов моя сестра, моя тетя и я будем вместе фантастической компанией. Мы позаботимся друг о друге.

Мать Аят качает головой: Вот что она скажет всякому, кто придет просить ее руки: что ей не нужен муж. Она ищет партнера, и когда ей говорят, что муж будет ей прибежищем, он ее защитит, она яростно отвечает, что не ищет никакого приюта; она чувствует себя достаточно защищенной и не нуждается в мужчине.

Аят: Я совершенно ненавижу их язык.

Мать Аята посмотрела на меня в поисках помощи. Она спросила, считаю ли я уместным, чтобы Аят говорил так. Я чувствовал себя в ловушке. Мне очень нравится мать Аята, и я хотел доставить ей удовольствие, но то, что делает Аят, — это то, что я всегда надеялся увидеть в Аль-Фавваре. Я попросил ее простить меня. К сожалению, на этот раз я не могу быть на вашей стороне, сказал я.

Без крыши

Как бы мне ни хотелось, чтобы это была история о том, как площадь улучшила жизнь в лагере и как Аят удалось изменить права женщин в Аль-Фавваре, правда в том, что и площадь, и Революция Аята — уязвимые эксперименты.

Несмотря на то, что Аят кажется сильной революционеркой и мечтательницей, она также поставила себя в чрезвычайно хрупкое положение. То же самое относится и к площади. Его сильное присутствие в лагере делает его уязвимым: оно бросает вызов самому смыслу лагеря.

Аят недавно прислал мне письмо: «Я чувствую, что площадь — это место, которое представляет меня. Это считается вызовом для лагеря, поскольку представляет общественное пространство во временном месте. Это очень похоже на вызовы женщин, провозглашающих свои права быть на публике, на мой бунт против всех стереотипов реальности, в которой я живу. Я чувствую много общего между площадью и мной: у нас обоих нет крыши; мои мысли не имеют границ, но они все же находятся в пределах того, что принято стенами религии и общества. Мои мысли не имеют границ, когда я думаю, насколько я могу изменить свою реальность и реальность других женщин моего возраста в лагере».

 

[1] Ближневосточное агентство Организации Объединенных Наций по оказанию помощи палестинским беженцам (БАПОР) запустило в 2006 году Программу благоустройства лагерей, направленную на улучшение физической и социальной среды в лагерях беженцев с помощью коллективного подхода к планированию, ориентированного на общины. . http://www.unrwa.org/what-we-do/infrastructure-camp-improvement

[2] Хури, Элиас, Ворота Солнца (Баб-эль-Шамс), пер. Хамфри Дэвис. (Нью-Йорк: Пикадор, 2006), 236.

[3] Отрывок из Санди Хилал, «Площадь в лагере: пьеса в четырех действиях», под ред. Эстер Чой и Маррикка Троттер, «Архитектура превыше всего» (Барселона: ACTAR, 2015).

[4] Одна из самых важных египетских газет.

[5] Отрывок из Санди Хилал, «Площадь в лагере: пьеса в четырех действиях», под ред. Эстер Чой и Маррикка Троттер, «Архитектура превыше всего» (Барселона: ACTAR, 2015).

[6] Там же

[7] Campus in Camps расположен в лагере беженцев Дхейше в Вифлееме, Палестина, который я основал вместе с Алессандро Петти в 2012 году. Это пространство для совместного обучения и производства знаний, основанных на жизни. опыт и связи с сообществами. Он привлекает молодых участников двухлетней программы, посвященной новым формам визуального и культурного представления лагерей беженцев после более чем шестидесяти лет перемещения.