Белокаменное зодчество владимиро суздальской руси: Белокаменное зодчество владимиро-суздальской земли

Белокаменное зодчество владимиро-суздальской земли

Лесные земли Ростово-Суздальского княжества долгое время были глухой окраиной Киевской Руси. Первая столица — Ростов — возникла только в X в. В начале следующего столетия появился Ярославль, основание которого ле­генда связывает с Владимиром Мономахом. Осматривая свои северо-восточ­ные владения, князь остановился на ночлег в посёлке на берегу Волги. Од­нако местные волхвы (языческие жрецы) встретили гостя неприветливо и натравили на него священного медведя. Владимир в единоборстве одолел зверя и в память об этом заложил на месте поселения город, гербом кото­рого стал медведь с секирой.

Примерно тогда же Владимир Мономах основал крепость в Суздале и го­род на Клязьме, получивший его имя, — Владимир. Строительство в те го­ды, судя по остаткам построек, обнаруженных археологами, вели киевские мастера.

Первым самостоятельным ростово-суздальским князем стал сын Влади­мира Мономаха Юрий Долгорукий.

Князь почти постоянно вёл междоусобные войны за киевский великокняжеский престол, а собственную землю рассматривал скорее как базу, оплот для решающего броска на столь­ный град. Своей резиденцией Юрий Долгорукий избрал пустынное место под Суздалем — Ки’декшу, где возвёл мощный укреплённый замок.

Северо-Восточная Русь в XII XV вв.

279

Церковь Бориса и Глеба в Кидекше. 1152 г.

ХРАМ СВЯТЫХ БОРИСА И ГЛЕБА В КИДЕКШЕ

Оплывшие, но до сих пор впечатля­ющие валы окружают единственную сохранившуюся постройку княже­ского замка — церковь святых Бори­са и Глеба (1152 г.). По преданию, именно на этом месте полутора ве­ками раньше разбили стан князья Бо­рис и Глеб, павшие жертвой династи­ческой борьбы за киевский престол и впоследствии объявленные Цер­ковью святыми. Четырёхстолпная од­ноглавая церковь не похожа на изы­сканные памятники Киева.

Она сложена не из тонкой и хрупкой на вид киевской плинфы, а из тяжёлых массивных блоков местного белого известняка. Поэтому кажется, что строили её не обычные люди, а ска­зочные богатыри. Сужающиеся вглубь входы-порталы, похожие на воронки (позднее учёные назвали их перспективными), подчёркивали

толщину стены. Может быть, такая их форма должна была напоминать о словах Христа про врата в Царство Божье. В Евангелии от Луки сказано: «…подвизайтесь войти сквозь тесные врата, ибо, сказываю вам, многие по­ищут войти, и не возмогут».

Декор (от лат. decoro — «укра­шаю») церкви, т. е. система украше­ний, необычно скромен для княже­ской постройки: он ограничивается только плоскими двухуступчатыми выступами-лопатками, которые со­ответствуют внутренним столбам, да простым пояском поребрика (высту­пающих углами камней) с

аркатурой (плоскими арочками) под ним. Если присмотреться, нетрудно заметить, что их ритм постоянно сбивается: ма­стеру трудно вписаться в отведённое поле стены, и арочки то врезаются в лопатки, то не дотягиваются до них. Да и пропорции арочного пояска выглядят немного неуклюжими. Чем это объяснить — неумелостью или небрежностью? Наверное, ни тем ни другим: просто зодчий мыслил декор не как неотъемлемую составную часть архитектуры, а как дополнение, некий необязательный и, пожалуй, да­же излишний убор, дополнительно надеваемый на здание. Арочный по­ясок был для него тем же, чем и до­рогой пояс на княжеской одежде, — знаком особого достоинства владель­ца, но не более того.

Многие особенности постройки Юрия Долгорукого — техника клад­ки из белого камня, перспективные порталы, характерная аркатура — роднят её с романской архитектурой Европы (см. раздел «Искусство сред­невековой Западной Европы»). Есть все основания считать, что строи­тельная артель, трудившаяся у суз­дальского князя, пришла на Русь из Польши. Успев поработать в Галиче у князя Владимира Володаревича — свата Юрия Долгорукого, мастера пе­ребрались в Суздаль. Может быть, к ним обратились случайно (просто в Киеве и других русских землях не нашлось желающих выполнить кня­жеский заказ), но эта случайность оказалась счастливой для зодчества Владимиро-Суздальской земли.

280

СПАСО-ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ СОБОР В ПЕРЕСЛАВЛЕ-ЗАЛЕССКОМ

Одновременно с придворной цер­ковью Юрий Долгорукий заложил Спасо-Преображенский собор (1152—1157 гг.) в основанном им го­роде Переславле-Залесском.

В Древней Руси слово «город» оз­начало в первую очередь огорожен­ное, т. е. защищённое, место. Поэтому города Юрия — это города-крепости: Переславль-Залесский, Юрьев-Польско’й, Кснятин, Дмитров, Москва. Со­хранившиеся валы Переславля дости­гают в высоту шестнадцати метров.

Спасский собор поражает про­стотой и суровостью облика. Храм из-за своих пропорций (его ширина больше, чем высота) получился почти кубическим, приземистым, тяжёлым; зодчие воплотили в нём не образ Небесной Премудрости, как в Софии Киевской, а земную силу и мощь. Однако собор не восприни­мается как примитивный или гру­бый: прекрасная кладка стен из глад­ких, идеально пригнанных блоков придаёт этому творению рук чело­веческих одухотворённость, проти­вопоставляя его дикой природе.

Внутри собора толстые крестооб­разные в плане столбы несут теря­ющиеся в полумраке своды. Даже в солнечный день темно в храме кня­зя Юрия: немногочисленные узкие окна напоминают щели бойниц, и свет, проникающий в них, пронзает сумрак тонкими лучами, напомина­ющими сверкающие мечи.

Отличительной чертой храма яв­ляется почти полное отсутствие де­кора. Только ровно посередине его стены опоясывает полочка-отлив (выше её стена становится более тонкой) да арочный поясок украша­ет апсиды. Могучий шлем главы на­поминает воинский, поэтому само собой напрашивается сравнение храма с его заказчиком, неутоми­мым воителем Юрием Долгоруким. Действительно, храм символически

мог истолковываться как человече­ское тело, что закрепилось в древне­русских терминах: он имел главу, шею, бровки, пояс, подошву… И да­же зубчатые треугольники-городки под главой похожи на украшение парадного шлема полководца.

Впрочем, городки появились уже при преемнике Юрия князе Андрее, которому довелось достраивать этот собор.

В 1155 г. Юрий осу­ществил своё заветное желание и захватил Киев, но скоропостижно умер после богатого пира. Сердце же его сына Андрея всецело при­надлежало родному Владимиро-Суздальскому княжеству. Незадолго до смерти отца он самовольно ушёл туда из Киевской земли, забрав с собой чудотворную икону Богома­тери — ту, которая потом про­славилась на Руси под именем Вла­димирской. Предание гласит, что кони, вёзшие повозку с иконой, остановились в двенадцати верстах от Владимира и их не удалось

Спасо-Преображеиский собор в Переславле-Залесском. 1152—1157 гг.

281

Фрагмент белокаменной резьбы Георгиевского собора в Юрьеве-Польском. «Китоврас» (от греч. «кентаврос» — «кентавры»).

сдвинуть с места. Это было истол­ковано как нежелание Богоматери отправляться в Ростов; Андрей ре­шил сделать столицей унаследо­ванного им княжества не Ростов и не Суздаль — оплоты местной зна­ти, а молодой город Владимир.

Под Владимиром, на месте остановки, Андрей основал город-замок, на­званный Боголюбовом, а сам полу­чил прозвание Боголюбского.

ВЛАДИМИР

И БОГОЛЮБОВО

Размах строительства, предпринято­го Андреем, не может не удивлять: за восемь лет его правления в княжест­ве, которое стало называться Владимиро-Суздальским, было возведено больше каменных зданий, чем за тридцать два года правления Юрия Долгорукого. Но самым важным был даже не масштаб, а новая направлен­ность деятельности энергичного князя. Андрей не пожелал владеть Киевом: в 1169 г. владимиро-суздальские войска под командованием среднего сына Андрея Боголюбского захватили город, но князь отдал его племяннику — двенадцатилетне­му отроку, младшему в роду. Впер­вые в русской истории киевский престол был поставлен ниже друго­го. Князь не собирался переселять­ся в уже однажды отвергнутый го­род: он мечтал превратить Владимир в новый Киев, который не уступал бы прославленному образцу.

Строить города «по образу» ми­ровых столиц или священных гра­дов было характерно для европей­ской культуры Средневековья, но в разных странах и в различные пери­оды эта идея приобретала местную окраску. Например, подражание Ки­ева Константинополю должно было уподобить русский город древней столице византийских императоров-василевсов с таким же Софий­ским собором, Ирининским и Геор­гиевским монастырями. А Андрей Боголюбский уподоблял Владимир Киеву, чтобы, наоборот, противопо­ставить его древней столице Руси. Во Владимире, как и в Киеве, текли реки Почайна и Лыбедь, на княже­ском дворе стояла церковь Спаса, а входили в город через Золотые ворота (1164 г.). И сейчас торжест-

Белокаменное зодчество Владимиро-Суздальского княжества. – ‘In The Court of Prince Hamlet’ — LiveJournal

Белокаменное зодчество Владимиро-Суздальского княжества.

sr_hamlet

May 4th, 2017

Оригинал взят у kirill_moiseev в Белокаменное зодчество Владимиро-Суздальского княжества.

1) Белокаменные храмы Владимира и его окрестностей, среди которых Успенский Собор, Дмитриевский Собор, Церковь Покрова на Нерли, занесены в список всемирного культурного наследия ЮНЕСКО, представляющие собой шедевр человеческого созидательного гения и значительного влияния христианства в архитектуре XII—XIII веков домонгольской Руси.
К подобных менее известным шедеврам белокаменного зодчества Владимиро-Суздальского княжества следует отнести и Георгиевский Собор в Юрьев-Польском 1230-1234 гг., возведённом прямо накануне похода Батыя на Северо-Восточную Русь в 1237-1238 гг.

2) Вторая половина XII в.-начало XIII вв. являлись временем расцвета Владимиро-Суздальского княжества,которое было одним из крупнейших феодальных образований северо-востока древней Руси. Формирование Владимиро-Суздальского зодчества началось во времена князя Юрия Долгорукого, строившим много крепостей, возможно, поэтому многие его церкви отвечают характеру крепостного зодчества. Его сын, Андрей Боголюбский, начинает большое строительство во Владимире, который он делает своей столицей, для чего, приглашает мастеров из разный земель Древней Руси и Западной Европы. Привлечение западноевропейских мастеров было демонстрацией отказа от киевских художественных традиций, стремясь превзойти “мать городов русских”.
Юрьев-Польский находится в 65 км к северу от Владимира, который испытал столетием позже влияние масштабного каменного строительства в центре Владимиро-Суздальского княжества.

3) Соорудил этот крестово-купольный храм сын Всеволода Большое Гнездо, владимирский князь Святослав Всеволодович, которому впоследствии суждено было участвовать в проигранной битве на реке Сить в 1238 году во время Батыева нашествия. Князь Святослав при возведении храма участвовал как архитектор и руководитель строительной артели.

4) В 1326—1327 годах в Москве по образцу Георгиевского собора был построен Успенский собор, ставшим первым каменным храмом Москвы. В XV веке значительная часть здания обрушилась. Наверное, катастрофа случилась из-за сложной конструкции верха постройки: барабан её главы стоял не прямо на сводах, а на выложенных над сводами высоких арках. От этого церковь казалась ещё выше, а внутри всё её пространство словно собиралось вверх, к светоносному куполу. В 1471 году силами купца Василия Ермолина собор был восстановлен, но потерял первоначальные пропорции и стал значительно более приземистым.

5) Надо отдать Ермолину должное: он добросовестно пытался подобрать камни в прежнем порядке, но задача была почти невыполнимой. Ведь резьба сплошь покрывала Георгиевский собор, и счёт сюжетов шёл даже не на сотни, а на тысячи! Камни с искусно вырезанными на них рельефными изображениями людей, зверей, птиц и растений были выложены так, что составляли цельные картины.

6) Несколько слов относительно самого зарождения белокаменного зодчества в Киевской Руси. Христианство пришло на Русь из Византии, но там церковное строительство велось из плинфы или в смешанной технике — «opus mixtum» (облицованная кирпичом стена с промежуточными рядами из каменной кладки). Плинфяной либо смешанной была и строительная техника Киева, Новгорода, Пскова, Полоцка, Смоленска, Чернигова и всех остальных древнерусских земель, кроме Галицкой и Суздальской (в Галицком княжестве белокаменное строительство началось в 1110—1120-х годах, в Суздальском — в 1152 году). В домонгольское время 95% зданий Владимиро-Суздальской земли и 100 % зданий Галицко-Волынского княжества были построены из белого камня.

7) Согласно расчетам, проведённым искусствоведом, историком древнерусской архитектуры Сергеем Заграевским, белокаменное строительство было примерно в десять раз дороже плинфяного (за счёт несравненно более сложной добычи, транспортировки и обработки). Часто воспеваемый в популярной литературе белый цвет камня тоже не был его преимуществом: плинфяные стены оштукатуривались и белились, а белокаменные здания уже через несколько лет после постройки становились грязно-серыми от дыма печей и частых пожаров, и практика их очистки появилась только в XIX веке. Таким образом, белый камень как строительный материал проигрывал плинфе (и тем более кирпичу) по всем показателям.
Но в XII веке, когда на Руси началось белокаменное строительство, Византия уже была ослаблена и не являла собой сколь-нибудь значимой силы на международной арене. В Западной Европе строительство из различных сортов камня во времена романики и готики выражало государственную мощь и имперскую идеологию, из кирпича там строились лишь второстепенные постройки гражданского характера и храмы в небогатых окраинных регионах.
Непосредственным предшественником белокаменных храмов Древней Руси был романский собор в Шпейере — усыпальница императоров Священной Римской империи. Весьма вероятно, что там же проходили «стажировку» первые древнерусские мастера «каменных дел». Белокаменное строительство стало одной из основных составляющих процесса вхождения Древней Руси в число ведущих европейских держав, — процесса, надолго прерванного татаро-монгольским нашествием.

8) Характерно, что и в тяжёлые времена монгольского ига древнерусские строители не перешли на дешевую и надежную плинфу, а продолжали строить исключительно «по-европейски» — в белом камне. По мнению Сергея Заграевского, это стало одним из факторов, позволивших Владимиро-Суздальскому великому княжеству, оказавшемуся под монгольским игом, не потерять своей национальной культуры и самостоятельности и возродиться уже под новым именем — Московской Руси

9)

10) В конце XV века, когда мастера западноевропейского Ренессанса полностью перешли на гораздо более надежное, дешевое и практичное кирпичное строительство, выражение государственной мощи и имперской идеологии в камне потеряло смысл. Тогда и на Руси произошёл повсеместный переход на кирпич. Последним крупным древнерусским белокаменным храмом был Успенский собор в Москве (1475—1479 годы). В дальнейшем белокаменные храмы на Руси продолжали строиться, но лишь эпизодически и преимущественно вблизи каменоломен. Но широкое использование белого камня не прекратилось, так как из него повсеместно строили фундаменты, подклеты и вытесывали элементы архитектурного декора.

11)

12)

13)

14)

15)

16)

17) Внутреннее убранство.

18) Уцелевшие фрагменты первоначального облика храма до обрушения, который не нашлось “применения” во время его восстановления Василием Ермолиным.

19)

20)

21)

Tags: Владимир, Искусство, История, Путешествия, Суздаль, Фото, Храм

описание, история, список и интересные факты

Часто можно услышать рассказы историков и архитекторов о русском каменном зодчестве. Особенно среди всех направлений выделяется владимиро-суздальская архитектура. Это неудивительно, ведь в этих местах сохранилось множество памятников культуры, которые можно увидеть в наше время. Белокаменные памятники Владимира и Суздаля впечатляют и поражают воображение многих поколений людей. В статье речь пойдет о многих объектах этого архитектурного направления, мы познакомимся с их историей, внешним видом и многим другим.

Что связано с этим направлением?

Для начала следует сказать о термине “Белокаменные памятники Владимира и Суздаля”. Как ни странно, это не просто обозначение всех архитектурных объектов этих мест. Он включен в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО. Под этим термином понимаются всего 8 древних памятников архитектуры. Все они расположены во Владимирской области. Для того чтобы понять, как формировался этот особый стиль архитектуры, следует обратиться к истории.

Владимиро-Суздальское княжество некоторое время было важным политическим и культурным центром России. Это было в XII-XIII веках. Считается, что направление архитектуры, которое развивалось здесь в то время, уникально. Это действительно так, ведь он соединяет лучшие традиции русского и византийского зодчества, объединяя их во многих замечательных объектах.

Известные памятники этого направления

Таким образом, становится понятно, что такое белокаменные памятники Владимира и Суздаля. Полный список достопримечательностей включает восемь объектов, среди них следующие:

• Успенский собор.
• Церковь Покрова на Нерли.
• Церковь Бориса и Глеба.
• Древний Суздальский кремль.
• Дмитриевский собор.
• Золотые ворота.
• Монастырь Святого Евфимия.
• Дворец Андрея Боголюбского.

Каждый из перечисленных памятников архитектуры имеет свои особенности. Все они являются важными объектами культурного наследия и охраняются государством. Теперь стоит рассмотреть некоторые из них более подробно.

Церковь Бориса и Глеба

Итак, сначала поговорим об этом замечательном объекте. Это архитектурное сооружение, прекрасно иллюстрирующее особенности такого направления, как белокаменные памятники Владимира и Суздаля. Владимирская область может похвастаться множеством интересных объектов, но на этом стоит остановиться подробнее.

Церковь Бориса и Глеба – самая ранняя белокаменная постройка в этих местах, которая датируется 1152 годом. Она была создана в те времена, когда правил великий русский князь Юрий Долгорукий. Все его линии очень просты, в нем есть различные элементы декора, которые выглядят очень сдержанно. По многим источникам, церковь сильно пострадала от монгольского нашествия, но позже, в 1239 году, была восстановлена.. За время своего существования церковь не раз разрушалась, еще раз это случилось в 16-17 веках. Многие его компоненты были разобраны и снова сложены. Интересно, что здесь было много археологических раскопок. В результате ученым удалось найти большое количество предметов, в том числе белокаменный саркофаг, детали декора, ранее украшавшие стены храма, и многое другое.

Успенский собор

Еще одним примечательным образцом этого направления является Успенский собор. Как и другие белокаменные памятники Владимира и Суздаля, относится к временам домонгольского нашествия. Собор до сих пор поражает посетителей своим величием и в то же время своей простотой. Согласно многим источникам, долгое время собор был центральным местом богослужений в этих местах. Также здесь происходило много важных исторических событий, например, многие московские и владимирские князья венчали на княжение церковь. Особый интерес представляет тот факт, что в соборе находятся фрески Андрея Рублева, их фрагменты сохранились до наших дней. Храм датируется 1158 годом, а в 1161 году его стены уже украшали уникальные росписи. Успенский собор был значительно расширен после пожара в конце 12 века.

Церковь Покрова на Нерли

Об этой жемчужине белокаменного зодчества необходимо рассказать. О нем можно услышать во многих источниках, он всегда пользуется огромной популярностью у туристов. Конечно, все белокаменные памятники Владимира и Суздаля обладают особым очарованием, но это место поражает своей тишиной и умиротворенностью. Итак, приступим к описанию объекта. Церковь Покрова на Нерли, как и другие рассматриваемые архитектурные сооружения, находится во Владимирской области. Точнее, в селе Боголюбово. Есть несколько причин, по которым памятник культуры уникален. Например, его расположение действительно необычное. Раньше церковь стояла как раз в том месте, где река Нерль впадала в Клязьму. Таким образом, его было прекрасно видно с воды. Однако в дальнейшем русла рек заметно изменились. Храм был построен в 1165 году при князе Андрее Боголюбском, который решил построить его, чтобы увековечить память своего погибшего сына.

Суздальский Кремль

Этот край славится не только своими храмами. К белокаменным памятникам Владимира и Суздаля, описание которых можно прочитать в этой статье, относится и такой замечательный объект, как Суздальский кремль. Еще один классический пример этого направления. Кремль – древнейшая часть города, которая, по мнению многих ученых, появилась еще в 10 веке. Сразу становится понятно, что у объекта богатая история, о которой следует рассказать подробнее. Первоначально здесь была возведена крепость, вокруг нее располагались земляные валы. На них, в свою очередь, были стены, а также башни. С XV века конструкцию стали укреплять значительно лучше. В то время здесь была новая массивная деревянная стена с воротами и 15 башнями. Однако большинство построек не дошло до нашего времени, они были уничтожены пожаром, случившимся в XVIII веке. Сохранились земляные укрепления и некоторые церкви, входящие в архитектурный ансамбль.

Это место всегда пользовалось большой популярностью у туристов. Каждый день здесь можно увидеть посетителей, так как многим интересно увидеть столь древний объект культурного наследия. Итак, мы осмотрели белокаменные памятники Владимира и Суздаля. В России много разных достопримечательностей, но эти места не оставят равнодушным никого.

Русь белокаменная

Русь белокаменная

Ах, как построил белокаменные палаты,
Ах, как садко украсил дворцы свои по-небесному
Ах, как много звезд на небе печет –
И во чертогах его печет много звезд.
Ах, как украсил Садко свои белокаменные палаты для всех.
(“Садко”, народно-эпическая баллада. Поэзия представлена ​​в дословном прозаическом переводе – Прим. переводчика. )

Во многих городах необъятной России, будь то Москва, Ярославль, Кострома или Вологда, можно увидеть старинные каменные постройки. Они могут быть рядом с оживленными современными кварталами центра города или подальше, на окраинах. Иногда они находятся среди дачных полей, пересекаемых высоковольтными линиями электропередач. Они внезапно предстают перед нами светлыми и чистыми белокаменными видениями. Свидетели былых дел и событий, они словно случайно оказались в нашем динамичном ХХ веке.

Они не 18 века и не петровской эпохи. Это понятно даже тем, у кого нет особых исторических и архитектурных интересов. При даже скромных воспоминаниях о школьных годах каждый скажет: “О, это 17 век! А этот еще старше: наверное, 15, а то и 14 век…”

Белокаменные красавицы, строгие и величественные. Многие из них сохранили свой прекрасный и целомудренный вид со времен Великого Новгорода, князей Андрея Боголюбского, Ивана Калиты и Ивана Третьего.

Глаза современных людей привыкли к другим ритмам и формам. Они с удивлением останавливаются перед необычными очертаниями и незнакомыми, порой непонятными деталями. Эти формы и детали способны привлечь к себе наше внимание. Они уносят нас в другой мир, в мир иных образов и идей.

Царство света… Дворцы, ворота и башни словно из рубина…
“Сказание о невидимом граде Китеже”

Удивление от увиденных памятников неизбежно перерастает в восхищение. Восхищение рождает потребность рассматривать их снова и снова, а затем искать другие, похожие работы.

Эти достопримечательности прошлого — творения наших далеких предков. Их делает гений русского народа. Старые мастера вкладывали в них весь трепет сердца, волнение души и умение рук.

Так образы изменчивых фантазий,
Бегут, как облака по небу,
Окаменевают и живут в веках после.
(Валерий Брюсов. “Пролог”)

…Цепи крепостных стен с башнями то взбегают по покатым зеленым холмам, то спускаются с них. Башни кубические и круглые, бескровные или увенчанные коническими или фигурными крышами. Есть большие пятиглавые соборы с луковичными или шлемовидными куполами. Есть совсем другие церкви, стройные, одноглавые и призматические. Крыши могут быть фестонными и волнистыми, а то и простыми двух- и четырехскатными, крутыми и остроконечными. Стены «скреплены» камнем или покрыты слоем штукатурки. Это придает высоким и гладким стенам неповторимую и завораживающую «текучесть» линий и контуров. Иногда наблюдается полное или почти полное отсутствие декоративных деталей. Зато есть богатейшие фасады и алтарные апсиды, покрытые рельефными изображениями. На них изображены неизвестные существа или переплетающиеся орнаменты.

Иногда эти постройки настолько просты по конструкции, что можно подумать, что они созданы местными мастерами. Они опирались на опыт своих отцов и дедов. Им не нужно было ходить «за моря и океаны», чтобы учиться у хитрых иностранцев. Но иногда в некоторых структурах угадываются влияния извне, связи с Дальним Востоком. Таково, например, богатое и сложное убранство церквей Владимирской земли.

В некоторых городах сохранилось всего три, два, а то и один памятник древнерусского зодчества. Но есть и счастливые места, усеянные уникальными зданиями. Они не просто разбросаны по территории, а составляют большие и сложные комплексы. Это сложные комбинации замечательных достопримечательностей. Есть центральные сооружения большой силы и звучности, окруженные более простыми постройками. Иногда они относятся к разным эпохам и совсем не похожи друг на друга. Но всегда есть что-то объединяющее, хотя и на основе живой оппозиции и даже резкого контраста. Это единство художественной культуры и художественных средств. Входя в пределы такого комплекса – будь то монастырь или система городских укреплений – не перестаешь восхищаться этими творениями. Находишься в истинном святилище, плененный чудесными, чарующими произведениями гениальных русских зодчих.

Есть также одиночные строения, окруженные бескрайними просторами. Вокруг них на сотни километров нет никаких остатков старины. На «свидание» с такой уникальной достопримечательностью едут издалека. Есть только одна мысль – преодолеть огромное расстояние и найти радость в этом здании. Хочется испытать на себе всю таинственную силу его воздействия.

Есть нечто, что многократно усиливает очарование древней архитектуры. Это его единство и неразрывная связь с природной средой. Древнерусские зодчие всегда тщательно выбирали места для строительства. Чтобы основать город с кольцом укреплений, нужно было подходящее оборонительное место. Московский Кремль стоял на высоком поросшем лесом холме между Москвой-рекой и Неглинкой. Укрепления Пскова венчали прибрежные обрывы реки Великой. С «тыла» их защищала река Пскова. И так было всегда. Холмы, реки и озера или даже удобная гавань, как на Соловках, — все это «готовило» архитектуру. Природа создала для него прочную основу и достойный фон. Но древние зодчие учитывали не только нужды обороны, торговли и связи. Они были не только чисто практическими людьми. Они были также одухотворены и поэтичны, имели сложный и тонкий ментальный настрой. Они знали, какое сильное впечатление может произвести архитектура. В то же время они знали, насколько велико эмоциональное воздействие природы. Если одно совместить с другим, то эффект многократно усиливается.

Конечно, могло быть и иначе. Например, собор всегда был главным общественным зданием города. Он должен был подчеркнуть значимость города, украсить его и вызвать гордость горожан. Собор всегда занимал центральное, самое видное место в городе. Такое положение выделяло здание, подчеркивало его значимость и общественную роль. Но здание могло находиться и вдали от центра, в укромном поселке, деревне или на скромном кладбище. Он мог быть построен в каком-то особом месте, связанном с воспоминаниями и легендами. В таких случаях учитывались соображения иного порядка. Здесь в архитектуру была внесена нотка интимности, затронуты более тонкие струны и гармонии. Склон, холм, озеро, пруд, река, группы деревьев, лес, роща – все это имело большое значение для зодчих. Все это было соразмерно и по масштабу, и по силуэту тому, что им предстояло спроектировать, построить и украсить.

Ступенчатые стрельчатые очертания русских лесов гармонируют с заостренными очертаниями куполов. Прямые, граненые объемы церковных зданий контрастируют с мягкими изгибами речных берегов. В этом секрет удивительного мастерства строителей прошлого. Их творения органично «входят» в окружающую природу. Отсюда тесный контакт между «природной» и «искусственной архитектурой». Это то, что всегда поражает нас в древних памятниках. Кажется, что гениальные творения русских зодчих возникли из самой природы и являются ее неотъемлемой частью.

Русские архитекторы были настоящими волшебниками в определении сложных силуэтов зданий. Невыразимо гибкие линии закомаров крыш. Есть стреловидные венцы кокошников . Луковицеобразные купола и устремленные вверх пирамидальные «шатры» высоких храмов. Все это результат творчества настоящих мастеров-художников.

Город состоит из множества домов,
Все красиво – кого не удивишь!
О другой красоте я не могу сказать,
Ибо мой слабый ум не может ее объять.
(Симеон Полоцкий. XVII век)

Отметим принципиальную особенность древнерусского зодчества. Это то, что мы сегодня называем синтезом искусств. Архитектурная основа неразрывно связана с дополняющими ее скульптурой и живописью.

На фасадах зданий обычно можно увидеть скульптурные рельефы. Суровый и переменчивый климат делал фрески на улице практически невозможными. Скульптура здесь была более уместна. Но это не значит, что древнерусские зодчие были равнодушны к вопросам цвета. Даже храмы Киевской Руси и Новгорода отличались общим тонко подобранным тоном. Стены этих церквей имели чередующиеся слои из камня, кирпича и раствора с добавлением битого кирпича. Это придавало Киевскому Софийскому собору и многим его «аналогам» уникальный бледно-розовый красноватый цвет. Он идеально сочетался с зеленью травы и деревьев. Но разве псковская плита, скрытая штукатуркой, не поражает нас своим цветом и фактурой? А кладка валунов Соловецкого монастыря, столь пестрая по оттенкам? Кто его видел, тот понимает огромное значение цвета в архитектуре Древней Руси. А как же кирпичные стены Московского Кремля и золотые купола кремлевских соборов? А как насчет многоцветного экстерьера собора Василия Блаженного и многих других построек XVII века? Они настолько яркие и насыщенные, что напоминают произведения русских народных промыслов и лубочные картинки.

Однако снаружи основную эмоциональную нагрузку брал на себя сам материал – строительный и облицовочный. Иногда роль скульптурного рельефа была минимальной. Часто это скромные детали, хотя они и играют большую роль в пластике самих архитектурных объемов. Но иногда — и прежде всего во Владимиро-Суздальском зодчестве — роль пластических элементов возрастает стократно. Храмы во Владимире, в Юрьеве Польском, одиноко стоящая церковь на Нерли – художественные памятники мирового уровня. Это связано не только с их архитектурными качествами, но и с удивительными скульптурными рельефными украшениями. В связи с этим необходимо добавить несколько слов о «беспредметной» скульптуре, покрывающей фасады зданий. Сюда входят поясные ходы, карнизы, оконные рамы, отделка входных порталов, кокошники . Как правило, они не имеют конструктивного значения, но бесценны как украшение. Эти пластические элементы помогают уточнить масштаб всей конструкции и обогатить ритм ее объемов. Они раскрывают тектонику здания и придают ему неповторимый шарм.

В то время как внешнее убранство зданий было в основном скульптурным, внутри существовала монопольная роспись. От плит пола до вершинных камней сводов все было украшено фресками. Они, словно ковер, покрыли все без исключения архитектурные сооружения. Столбы, подпружные арки, своды и, наконец, венчающий купол были расписаны.

Поверхности стен и сводов были разделены на отдельные большие области. Они были назначены на определенные религиозные сцены в соответствии с церковными правилами. Церковные каноны изображений давно установлены. Но сквозь эти строгие каноны пробивалось живое ощущение реальности. Условности часто уступали место реалистическому изображению людей и событий.

Художественные средства тоже во многом были разными. Количество изображений, их масштаб, манера рисования, расцветка — все могло быть разным. Войдя в церковь, погружаешься в некий «цветной мир». Один как бы растворяется в мягкой, обычно голубовато-дымчатой ​​гамме, составляющей общий фон изображений. Таковы знаменитая Нередицкая церковь, новгородская Успенская церковь на Волотовом поле, великолепный Ферапонтов монастырь с фресками Дионисия. На голубовато-пепельном фоне коричневато-красные тонкие и прямые линии определяют границы изображений. Мягкими и мелодичными линиями и изысканными контурами очерчены фигуры святых. Одежда белая. Лица цвета охры. Детали одежды золотисто-коричневые.

Более поздние фрески XVII века становятся очень изощренными по своим композициям. Они склонны к литературному повествованию. На первый план выходят красочность и яркость, картины обогащаются золотом. Более ранние фрески классического периода не такие. Они сдержанны и монументальны.

Говоря о древнерусском зодчестве, следует упомянуть еще одну тему. Это взаимозависимость деревянного и каменного строительства. Русские мастера использовали дерево, а именно большие бревна. Каменщики использовали местный плитняк и кирпич. В северных лесных районах, а отчасти и на юге первобытным строительным материалом была древесина. Он сохранил свою ценность на протяжении веков. Но уже в начале истории монументальной архитектуры на первый план выдвигались прочные материалы, а именно камень. Это началось в Киевской Руси в 10-11 веках. Позже эти два материала, дерево и камень, сосуществовали на протяжении многих веков. Деревянное зодчество и каменное зодчество все время обогащали друг друга. Формы, появившиеся в дереве, часто воспроизводились в камне и кирпиче. И наоборот, на деревянные постройки часто оказывали влияние формы, впервые появившиеся в камне.

Наследие русского монументального искусства поистине безгранично. Его не охватить даже в десятках томов. Авторы этого альбома не намерены систематизировать весь этот исторический материал. Цель альбома лишь познакомить с замечательными каменными памятниками древнерусской художественной культуры. Среди них храмы, укрепления, образцы скульптурного декора, фрески. В их выборе нет строгой научной системы. Авторы этого альбома не преследовали такой цели.

Цель была другая – представить отдельные характерные структуры, по большей части редко воспроизводимые. В альбоме показаны их особенно интересные детали. Это может позволить читателям ощутить очарование древней архитектуры. Фотографии расположены так, чтобы можно было любоваться этими достопримечательностями с разных точек зрения, как издалека, так и вблизи. Чувствуется и материал – камень, и его фактура, и в цветных репродукциях – цвет камня и фрески.

Прекрасные произведения искусства древности пройдут перед читателем длинной очередью. Вместе они составляют поэму о камне, этом замечательном материале, которым пользовались древнерусские зодчие. Они вкладывали в это всю свою душу и все свое мастерство.

Альбом открывается древними достопримечательностями 12 века. Это было время формирования русской монументальной архитектуры. Тем не менее он быстро достиг вершин мастерства сильным и смелым прыжком. Архитектурные школы отдельных русских земель того времени были разными. Например, вот Георгиевская церковь в Старой Ладоге. Он построен из камня и покрыт слоем штукатурки. Он суров, как бы замкнут в себе, собран, скуп на свою пластическую разработку, сосредоточен и строг. Он возвышается над руинами старых укреплений, глядя в холодные свинцовые воды реки Волхов.

Совсем другие храмы Великого княжества Владимиро-Суздальского. Белыми монументами возвышаются величественные Дмитриевский и Успенский соборы Владимира. Они украшены рельефами, их архитектурные детали выполнены с большим совершенством. На их фасадах скульптурные изображения царя Давида, сказочных грифонов, языческих кентавров, ангелов, птиц и других существ. Так раскрывается тема псалма Давида «Все дышащее да хвалит Господа». Здесь сплав русского дохристианского языческого искусства, иностранных восточных влияний и христианской мифологии. Совершенная строгость линий владимирских соборов не похожа на простоту средств новгородских мастеров.

Из Владимира читатель перенесется в западные пределы русских земель. Читатель увидит панораму крутых холмистых склонов и валов Изборска. Эта крепость была частью внешней линии укреплений Пскова. Его башни были сложены из местного плитняка с узкими щелевидными бойницами. Их мрачные геометрические формы стерты временем.

Еще одним образцом крепостной архитектуры является уникальный комплекс Соловецкого монастыря. Он расположен на Крайнем Русском Севере, в Онежской губе Белого моря. Соборы и церкви XVI-XVIII веков опоясаны ожерельем невысоких стен, словно выходящих из морской пучины. Стены и башни покрыты коническими деревянными крышами. Они сложены из огромных, многометровых гранитных валунов, поросших ржаво-красным лишайником. Между камнями уложили кирпичи, чтобы выровнять кладку, и на вечернем закате они горят ярко-красным огнем. Среди камней пробивается изумрудная трава, еще больше оттеняя красно-медный оттенок валунов ледникового периода.

Стены, валуны… Над ними, под низким бледно-серым небом стоят строгие соборы новгородского типа. Их наклонные плоскости фасадных стен как будто созданы для оборонительных боев.

Среди бескрайней Вологодской земли на низких берегах огромного озера стоит прекрасный Кирилло-Белозерский монастырь. Задумчиво смотрит в спокойные воды. Здесь нет мегалитических глыб, как на Соловках, здесь внешний вид определяют тончайшая фигурная ажурная кладка из кирпича и керамики. Изысканно отточенные кромки стен, необыкновенное разнообразие башен – все это напоминает легенду о затерянном городе Китеже. Линии точны, объемы белые, планировка широкая. Бесконечные аркады и галереи во дворах имеют четкий ритм. В центре монастыря стоят многолюдные цветные церкви. Они купаются в зелени вековых деревьев.

Дорога петляет по невысоким пологим пригоркам, пересекает поля и рощицы. Примерно через семнадцать верст вы оказываетесь у ворот скромного сельского монастыря. Сегодня его имя известно во всем мире: Ферапонтов монастырь. Тысячи людей устремляются сюда, чтобы увидеть знаменитые фрески мастера Дионисия. Ими покрыты стены, устои и своды собора Рождества Богородицы. Описать их невозможно. Изысканный рисунок и серо-голубая общая тональность этих фресок навсегда остаются в памяти увидевших их однажды.

Возвращаясь из Ферапонтова монастыря в Среднюю Россию, посещаешь памятники Подмосковья. Среди них Саввино-Сторожский монастырь и Троице-Сергиева лавра. Далее следует древняя Москва с ожерельем монастырей, некогда составлявших оборонительный пояс столицы. В Москве можно увидеть Новодевичий монастырь и Андроников монастырь. Последний является местом захоронения великого русского живописца Андрея Рублева.

Знакомясь с этими достопримечательностями, можно ощутить огромный размах московского строительства XVI-XVII веков. Сколько замечательных зданий, творений гениальных архитекторов, здесь, в Москве!

…Засияют красные купола
Бессонные колокола зазвенят…
(Марина Цветаева. Стихи о Москве)

Какие контрасты! Грандиозны и величественны башни Новодевичьего монастыря с узорчатыми верхними галереями. «Теремок» в Крутицах с майоликовым декором — миниатюрный. Но это контрасты масштаба, а не стиля. Все постройки XVII века сочетают в себе подлинную монументальность с богатой декоративной пластикой. Они богаты и веселы. Их архитектурные мотивы разнообразны, а цвета смело сочетаются друг с другом.

Словно не удовлетворившись богатством впечатлений, глаз фотообъектива ведет все дальше и дальше. Иллюстрации здесь расположены не в хронологическом порядке. Читатель перемещается из одного региона в другой, а затем возвращается обратно. В данном случае имеет значение не научная система. В этом альбоме многое зависит от контрастного сопоставления фотографий. Цель авторов – показать все богатство и разнообразие каменных материалов, руководствуясь эстетическими соображениями. Они могут быть естественными и искусственными, могут быть сочетанием множества горных пород и разных месторождений. Известняк и песчаник могут сочетаться с кирпичом, кирпич — с керамикой. Простая и глазурованная керамика может сочетаться с фигурной кирпичной кладкой.

Здесь дело не в технологической стороне дела, а в творческой и художественной. Речь идет не только о разных материалах, но и о различных архитектурно-декоративных формах. Именно поэтому авторы альбома уделяют особое внимание фрагментам конструкций. Здесь учитываются детали и отдельные мотивы. Это напоминает кадры увлекательного фильма. Читатели отходят от зданий и снова подходят к ним. Они могут видеть их с разных точек зрения и углов, при разном освещении.

Бесподобны храмы Внешней Москвы XVI века. Такова церковь в селе Коломенское с ее мелодичными ритмами, которыми восхищался композитор Гектор Берлиоз. Такова церковь в соседнем селе Дьяково. Такова Островская Преображенская церковь, увенчанная пирамидальной крышей. Это все одиночные сооружения, с непревзойденным талантом вписанные в ландшафт. Словно подчеркивая лиризм изолированных высоких церквей, альбом сразу переходит к энергичному мажорному аккорду. Это громкий порыв великолепной декоративной архитектуры Ростова Великого. Не одно здание, а десятки церквей и башен. Встречаются целые «связки» и «букеты» луковичных куполов и вершин башен. Есть палаты и галереи, стены и колокольни.

Ростов славится своими колокольчиками разных тонов. Они варьируются от басовых, глубоких и бархатистых до «теноров» и звонких «сопрано». Музыка звуков перекликается с музыкой камня, музыкой архитектуры.

Многим знаком звон ростовских колоколов. Иногда они сильные и ударные, иногда мягкие и мелодичные. Существуют целые «квартеты» и «квинтеты» этих гигантских инструментов, своего рода русские церковные «органы». С давних времен на Руси колокола оповещали путников о приближении желанной цели. Колокола всегда были вестниками важных событий – как радостных, так и печальных.

Читатель видит Ярославль с его многоглавыми кирпичными храмами. В этом альбоме Ярославль представлен знаменитой Иоанно-Предтеченской церковью в Толчкове. Можно бесконечно рассматривать его сложные узоры кирпичной кладки с вставками цветной майолики, фигурные колонны с «дынями» и перехватами, кессоны и накладки, кокошники и арки.

Из Ярославля наш путь ведет к выдающемуся памятнику конца XVII века. Это изящная церковь в Филях с неотразимой резной белокаменной отделкой.

Наконец-то снова Москва. Апофеозом русского национального зодчества является Московский Кремль с его окрестностями. Собор Василия Блаженного – настоящая каменная сказка. И вот снова башни, на этот раз – башни кремлевских стен. Вот Спасская башня, с часами, которые каждый день слышит вся страна. Здесь находятся Набатная и малая декоративная Царская башни. Вот московские соборы с золотыми куполами.

Тебе нет равных в мире
Старая Москва!
Ты всегда будешь жив
Днями минувшими, вечно славными!
Город, построенный Долгоруким
Среди дремучих лесов
Внуки любовно вознеслись
Над другими городами!
(Валерий Брюсов.