Архитектура деконструктивизма: Деконструктивизм | Arthive

ДЕКОНСТРУКТИВИЗМ • Большая российская энциклопедия

Авторы: И. А. Добрицына

Деконструктивизм. Парк Ла-Виллетт в Париже. Павильоны. 1979–89. Архитектор Б. Чуми.

Деконструктивизм. Киноцентр в Дрездене. 1998. Группа «Кооп-Химмельблау».

ДЕКОНСТРУКТИВИ́ЗМ в ар­хи­тек­ту­ре, на­прав­ле­ние, сло­жив­шее­ся в нач. 1980-х гг. Д. вы­сту­пил про­тив ра­цио­на­ли­стич. ка­но­нов мо­дер­низ­ма, об­ра­тив­шись к не­ис­поль­зо­ван­ным воз­мож­но­стям кон­ст­рук­ти­виз­ма. Тео­ре­ти­ки Д. трак­ту­ют ар­хит. твор­че­ст­во как фор­му ис­сле­до­ва­тель­ской ра­бо­ты, раз­дви­гаю­щей гра­ни­цы ар­хи­тек­ту­ры; раз­ра­ба­ты­ва­ют ос­но­вы но­вой по­эти­ки, во мно­гом сход­ной с ме­то­дом де­кон­ст­рук­ции тек­ста, прак­ти­куе­мым в ли­те­ра­ту­ро­вед­че­ском де­кон­ст­рук­ти­виз­ме. Ар­хи­тек­ту­ра Д. рас­смат­ри­ва­ет ма­те­ри­аль­ный объ­ект как текст – связ­ную по­сле­до­ва­тель­ность зна­ков, до­пус­каю­щую воз­мож­ность его ин­тер­пре­та­ции, сво­бод­но­го про­чте­ния. Эта­пы творч. про­цес­са ар­хи­тек­то­ра-де­кон­ст­рук­ти­ви­ста за­фик­си­ро­ва­ны в фор­му­ле амер. арх. С. Тай­гер­ма­на «кон­ст­рук­ция – де­кон­ст­рук­ция – ре­кон­ст­рук­ция»: за мыс­лен­ным рас­сы­па­ни­ем (де­кон­ст­рук­ци­ей) ис­ход­но­го про­то­ти­па (кон­ст­рук­ции) сле­ду­ет его по­сле­дую­щая вос­ста­нав­ли­ваю­щая ин­тер­пре­та­ция (ре­кон­ст­рук­ция), ста­вя­щая сво­ей це­лью со­вме­ще­ние ре­кон­ст­руи­руе­мо­го об­раза с ис­то­ри­че­ски но­вым со­стоя­ни­ем куль­ту­ры. Сю­же­том та­кой де­кон­ст­рук­ции – ре­кон­ст­рук­ции слу­жит гл. обр. ар­хи­тек­ту­ра аван­гар­да 1920-х гг. и мо­дер­низ­ма 1960-х гг. Дру­гая идея Д., раз­ра­бо­тан­ная его ве­ду­щим те­оре­ти­ком арх. П. Эй­зен­ма­ном, – не­за­ви­си­мость фор­мы от функ­цио­наль­но­го на­зна­че­ния. Вни­ма­нию к про­бле­мам фор­мы со­от­вет­ст­ву­ет ряд спе­ци­фич. приё­мов, в чис­ле ко­то­рых – пе­ре­не­се­ние про­то­ти­па в др. кон­текст, мно­го­слой­ные на­ло­же­ния разл. струк­тур, сме­ще­ние смы­сло­вых ак­цен­тов с яд­ра на пе­ри­фе­рию, де­мон­таж, ин­вер­сии, ис­ка­же­ния, сюр­реа­ли­стич. ок­ра­ска по­стро­ек, под­чёрк­ну­тое со­еди­не­ние кра­си­во­го и без­образ­но­го, на­ру­ше­ния при­выч­но­го гео­мет­рич. по­ряд­ка (взрыв­ча­тые, пла­ме­нею­щие, ос­ко­лоч­ные, за­пу­тан­ные фор­мы) и др. Од­но из про­грамм­ных про­из­ве­де­ний Д. – про­ект па­виль­о­нов пар­ка Ла-Вил­летт в Па­ри­же арх. Б. Чу­ми (1979–89), в ко­то­ром вы­де­лен «ли­ней­ный» слой (на ос­но­ве жи­во­пи­си В. В. Кан­дин­ско­го и П. Клее), слой «то­чек» (ха­рак­тер­ная для мо­дер­низ­ма ре­шёт­ка с то­чеч­ны­ми объ­ек­та­ми «фо­ли» в ду­хе фан­та­зий Я. Г. Чер­ни­хо­ва), слой «плос­ко­стей», сим­во­ли­зи­рую­щих «го­род» (пред­став­лен уча­ст­ка­ми не­пра­виль­ной фор­мы с за­мо­ще­ни­ем в се­ро­ва­тых то­нах). Па­виль­о­ны свя­за­ны 3-ки­ло­мет­ро­вой га­ле­ре­ей («ки­не­ма­ти­че­ским про­ме­на­дом»). Раз­ные слои со­сты­ко­ва­ны слу­чай­но, что от­ра­жа­ет идею раз­рыв­но­сти, прин­ци­пи­аль­но­го от­сут­ст­вия цель­но­сти в совре­мен­ном пар­ке. Прин­ци­пы Д. раз­ра­ба­ты­ва­ют­ся так­же в твор­че­ст­ве ар­хи­тек­то­ров Ф.  Ге­ри, З. Ха­дид, Р. Кул­ха­са, Д. Ли­бе­скин­да, Д. Аг­рест, ар­хитектурных групп «Ко­оп-Хим­мельб­лау», «Мор­фо­зис», «Ар­ки­тек­то­ни­ка». Кон­со­ли­ди­рую­щим со­бы­ти­ем для на­прав­ле­ния ста­ла вы­став­ка «Ар­хи­тек­ту­ра де­кон­ст­рук­ти­виз­ма» в Му­зее современного искусст­ва в Нью-Йор­ке (1988, ор­га­ни­зо­ва­на Ф. Джон­со­ном и М. Виг­ли).

Деконструктивизм в архитектуре Москвы – Москва 2023

Самые причудливые здания столицы

#гидпостилю

Деконструктивизм — один из самых необычных архитектурных стилей современности, примечательный изломанными линиями и нарочито неправильными формами. Этот оригинальный стиль характерен для американской и азиатской архитектуры, однако и в Москве есть его выдающиеся образцы — рассказываем о них.

Архитектура

«Москва-Сити»

Символ Москвы нового века

Пресненская набережная, 8с1

citymoscow. ru

Бесплатно

Среди высотных сооружений делового центра особенно выделяется комплекс башен «Город столиц», построенный по проекту нидерландского архитектора Эрика ван Эгераата. Два соседствующих здания напоминают игрушечную пирамидку: стеклянные блоки располагаются друг над другом с заметными смещениями и под разными углами. Ансамбль состоит из небоскребов «Москва» и «Петербург», в которых находятся офисные помещения и жилые квартиры, а особый шарм ему придает необычное вечернее освещение фасада.

Архитектура

«Сколково»

Центр современной архитектуры не в центре города

Московская область, Одинцовский городской округ, деревня Сколково

sk.ru

Бесплатно

Проект здания бизнес-школы «Сколково» принадлежит Дэвиду Аджайе — одному из наиболее экспериментальных современных архитекторов.

При проектировании Аджайе вдохновлялся работами Малевича и Кандинского, пытаясь соединить авангардный вид и функциональное наполнение. Результатом стала массивная постройка, напоминающая инопланетный объект: в основе здания лежит огромный круг, на котором располагаются четыре квадрата — корпуса бизнес-центра. Каждый из корпусов украшает многоцветная отделка фасада, а первый этаж имеет необычное панорамное остекление.

Музей русского импрессионизма

Коровин, Серов и Грабарь в бывшем мукомольном складе

Ленинградский проспект, 15с11

rusimp.su

100 — 300

Музей русского импрессионизма располагается на территории бывшей кондитерской фабрики, которая при реконструкции стала экспериментальной архитектурной площадкой. Здание музея спроектировал Джон МакАслан (автор известного вокзала Кингс-Кросс в Лондоне) на базе складского помещения: оно сохранило оригинальную форму, однако кирпичное здание отделали металлическими листами и добавили стеклянные блоки.

Таким образом Москва получила эталонный пример деконструктивизма, который намеренно контрастирует с окружающей средой. 

Архитектура

Dominion Tower

Единственная московская постройка Захи Хадид

Шарикоподшипниковская улица, 5

Здание на Шарикоподшипниковской улице спроектировала Заха Хадид — первая обладательница Притцкеровской премии (аналогичной Нобелевской в архитектуре), а семиэтажный деловой центр так и остался единственной московской работой архитектора. В дизайне Dominion Tower заметны все основные черты деконструктивизма: минимум строгих линий и изогнутые формы, монохромная отделка фасада и яркие контрасты, а также обильное использование стекла, пластика и металла. Издалека бизнес-центр напоминает космический корабль, который особенно необычно смотрится на фоне старой малоэтажной застройки района. 

«Ходынское поле»

Современный парк на месте бывшего аэродрома

Ходынский бульвар

parkhodynka. ru

Бесплатно

К парку «Ходынское поле» примыкает жилой комплекс с домами необычной формы, среди которых выделяется «дом-парус» — 24-этажное полукруглое здание. Его особенность в том, что оно кажется плоским: дом строили на месте взлетно-посадочной полосы, и поэтому его основание получилось максимально узким. «Дом-парус» сложно причислить к деконструктивизму, однако влияние этого стиля легко заметить по нетривиальной форме, отсутствию прямых линий и необычному декору фасада.

Фото обложки: mos.ru

Подписывайтесь на нашу рассылку

Узнайте первыми о самых интересных событиях в городе

Согласие на обработку персональных данных

маршруты

Беговой маршрут по Пушкинской набережной

Пробежка по живописной набережной

истории

Типографии Москвы с историей

Где была напечатана первая книга в России?

cгидом

Места за Третьим транспортным кольцом

Выбор краеведа Дениса Ромодина

Вам будет интересно

Деконструктивистская архитектура Филипа Джонсона

Показано 1–3 из 3 отзывов

4 декабря 2022 г. Я нашел рассуждения о шарикоподшипниках и Spring House очень интересными. С моей точки зрения, самоустанавливающиеся шарикоподшипники не казались мне чем-то инновационным. Но это потому, что мы его нормализовали, и с сегодняшней точки зрения это не является чем-то уникальным, хотя тогда это было очень удивительно. С другой стороны, весенний дом был ошеломляющим из-за своей посредственности. Я нашел его абсолютно красивым только потому, что народная архитектура уважает местный ландшафт и материалы таким образом, чтобы не нарушать окружающую среду. Кроме того, я считаю, что весенний дом действительно бросает вызов идее формы и доказывает, что все может быть архитектурой, и каждый может построить дом. Мне понравилось, как Джонсон описал отношения между ними: «Сфера чиста; зубчатые доски составляют деформированное пространство. Контраст между совершенством и нарушенным совершенством». (Джонсон, 8 лет). Особенно мне понравился термин «Нарушенное совершенство». Кажется, что деконструктивизм убегает от совершенства, в каком-то смысле он боится совершенства. Для деконструктивистов совершенство — это провал.

Я согласен с тем, что деконструктивизм редко отдает приоритет функциям над чем-либо еще, например, Фрэнк Хаус (Дом VI) Айзенмана. Тем не менее, я действительно думаю, что в этом и заключается красота деконструктивизма: он сближает архитектуру с искусством больше, чем что-либо прежде. Форма, форма и эстетика имеют приоритет, а затем есть функция. Комментарий Уигли показался мне очень интересным: «Вместо того, чтобы форма следовала за функцией, функция следует за деформацией». (Вигли, 19) Когда есть форма, только тогда они могут придать ей функцию, что требует огромного доверия и понимания сложности здания.

Удивительная работа, написанная самим Филипом Джонсоном и предлагающая глубокое понимание деконструктивистской архитектуры! Вот некоторые цитаты, которые я добавил в закладки:

«Проекты на этой выставке отражают другую чувствительность, в которой была нарушена мечта о чистой форме. Форма загрязнилась. Сон превратился в кошмар». (10)

«Скорее, нестабильность дореволюционной работы никогда не предполагалась как структурная возможность». (15)

«Вместо этого деконструктивистская архитектура возмущает фигуры изнутри». (16)

«Как будто какой-то паразит заразил форму и исказил ее изнутри» (17)

---

Линда

141 отзыв17 подписчиков

2 июня 2022

Хотя местами немного повторяется и, по сути, чтение с одной точки зрения, Марк Уигли (основной автор этой работы и со-куратор каталогов выставки, представленной в этой книге) дает четкий обзор своей интерпретации «стиля» и семи архитекторов и их проектов. Особенно вызывающими воспоминания являются его описания дома Гери в Калифорнии и «паразитической» пристройки Coop Himmelblau к линии крыши Вены.

архитектура

---

Показано 1 – 3 из 3 отзывов

---

Деконструктивистская архитектура

«ДЕКОНСТРУКТИВСКАЯ АРХИТЕКТУРА», курируемая Филипом Джонсоном и Марком Уигли, открылась в Музее современного искусства в июне 1988 года.

Энтони Видлер / АРТФОРУМ

01.04.2003

Выставка «ДЕКОНСТРУКТИВСКАЯ АРХИТЕКТУРА», курируемая Филипом Джонсоном и Марком Вигли, открылась в Музее современного искусства 19 июня.88. На первый взгляд это казалось разнородным произведением, собранным из рисунков и моделей почти не построенной работы семи архитекторов, собранных под неологизмом, наводящим одновременно на размышления о русском авангардном движении 20-х годов и интерпретационном подходе к Литературный и философский анализ, впервые предложенный Жаком Деррида. Следуя тактике, использованной Джонсоном и Генри-Расселом Хичкоком на их выставке «Современная архитектура» в Музее современного искусства 1932 года, «деконструктивизм» стремился привнести художественно-исторический порядок в работу, которую объединяло прежде всего его противостояние исторической стилизации, связанной с постмодернизмом. Однако в очерках каталога не говорилось о том, что разрабатывается новый стиль. Джонсон утверждал, что в то время как в 1932 года он находился в «поисках нового стиля в архитектуре», более полувека спустя у него «не было таких целей».
Точно так же Вигли заявил, что «деконструктивистская архитектура – это не «-изм»… не новый стиль».

Тем не менее, эссе Уигли намекнуло, что дислокации структуры, формы и функции, очевидные в русской конструктивистской архитектуре, теперь нашли свое воплощение в «дислокациях» современных архитекторов на выставке. Раздробленность структур конструктивизма он связывал со стремлением русских революционеров дестабилизировать традиционную архитектуру и разработать новую архитектуру из современных технологических форм, противопоставив их характеристики классическим нормам и единству рационалистического модернизма. Обнаружив аналогичные формальные черты в современных проектах, Вигли предложил рассматривать их в связи с деконструкцией, которая сама по себе посвящена подрыву общих мест и выявлению беспокойства за внешне стабильными текстами.

Архитектурная гомология, однако, была менее очевидной. Из выставленных проектов только красные безумства Бернара Чуми для парка де ла Виллет в Париже и многоквартирного дома и смотровой башни Рема Колхаса в Роттердаме основаны на конструктивистских мотивах; Дом Гери Фрэнка Гери в Санта-Монике казался ближе к дадаистским корням; Проект City Edge Даниэля Либескинда, дизайн Захи Хадид для Пика в Гонконге и реконструкция крыши Coop Himmelb(l)au в Вене были обязаны словарю немецкого экспрессионизма и голландского модернизма.

Наконец, Питер Эйзенман, несмотря на то, что он сотрудничал с Деррида в создании сада в парке Чуми, продемонстрировал в своем проекте для Биоцентра Франкфуртского университета такую ​​же большую зависимость от многочисленных сеток своих ранних экспериментов с архитектурой Джузеппе Терраньи, как и от любые философские заимствования. В ретроспективе, если и можно обнаружить какое-либо единство среди выставленных проектов, так это их общее пренебрежение классической композицией, неприятие открытых исторических отсылок, уважение к различным традициям авангарда и явное удовольствие от формальных противопоставлений. Короче говоря, в то время как выставка стала косвенным доказательством собственного признания Уигли, что избранные архитекторы не «участвовали ни в каком новом движении», проекты, взятые вместе, твердо стояли на стороне продолжающейся «традиции» модерна.

Таким образом, несмотря на несколько натянутое сравнение с ранними авангардными течениями и чересчур буквальную ассоциацию фрагментарности в архитектуре с более сложной философской позицией деконструкции, историческое воздействие этого спектакля было значительным. Архитекторы «деконструктивизма» стали институциональными и академическими лидерами своего поколения; их работы стали образцами архитектуры позднего модерна в мировом масштабе; они вместе установили способ смотреть на архитектуру, способ выражения технологических и социальных ценностей в форме, которая, оглядываясь назад, как заявил Эйзенман, «остановила постмодернизм в его следах». Если выставка «Современная архитектура» 1932 предложил более или менее единый стиль для послевоенной реконструкции, то эта небольшая выставка была в концентрированной форме предисловием к обновлению модернистских форм, которое, с небольшим количеством «беспокойства», обнаруженного Марком Вигли, проявилось как триумфальная манера последнее десятилетие.

СООТВЕТСТВИЕ АВТОРУ

Энтони Видлер — профессор архитектуры и декан Школы архитектуры Ирвина С. Чанина в Cooper Union. Его последняя книга — «Искривленное пространство: искусство, архитектура и тревога в современной культуре» (MIT Press, 2000).